Глава 8. Свобода выбора
463. Прежде чем приступить к изложению учения новой Церкви о свободе воли, я должен предпослать ему замечания относительно взглядов на этот вопрос современной Церкви по её богословским книгам. Иначе любой здравомыслящий религиозный человек может подумать, что бесполезно писать ещё что-либо на эту тему. Ибо он может сказать себе: “Кто же не знает, что человек обладает свободой воли в духовных вопросах? Ведь священники только о том и проповедуют, чтобы верить в Бога, обратиться, жить по Заповедям Слова, бороться с вожделениями плоти и становиться новым творением”, – и так далее, в том же духе. И он непременно решит, что всё это было бы пустым словоблудием, если бы в том, что относится к спасению, не было бы свободы воли, и отрицание этого – безумство, потому что оно противно здравому смыслу.
Тем не менее, современная Церковь стоит против свободы воли и изгоняет её из своих храмов, что очевидно из приведённых ниже отрывков книги “Формула согласия”, которой клянутся в верности Евангелические Церкви. У Реформированных Церквей – подобное же учение, а поэтому и вера, относительно свободы воли, так что положение дел одно и то же во всём Христианском мире, а значит, в Германии, Швеции, Дании, Англии и Голландии; это ясно из их богословских книг.
464. Следующие отрывки взяты из книги “Формула согласия”, изданной в Лейпциге в 1756 году.
Учёные Аугсбургского Вероисповедания полагают, что вследствие грехопадения наших прародителей человек крайне испорчен, так что в духовных предметах, касающихся нашего обращения и спасения, он от природы слеп и, слушая Слово Божие на проповеди, он не понимает его, и понять не может, но считает глупостью; он никогда не обращается к Богу, а скорее наоборот, остаётся врагом Бога до тех пор, пока силой Духа Святого при слушании проповеди Слова, по чистой милости, без какого бы то ни было содействия со своей стороны, обращается, наделяется верой, возрождается и обновляется.
Мы верим, что разум, сердце и воля того, кто не был рождён заново, не могут в духовных и Божественных предметах собственными способностями ни понимать, ни верить, ни постигать, ни думать, ни желать, ни начинать, ни завершать, ни делать, ни исполнять, ни содействовать в чём бы то ни было; но человек крайне испорчен и умер для добра, так что после падения и до возрождения ни искры духовной силы не осталось в нём, чтобы позволяла ему приготовиться к Божьей милости или ухватиться за неё, когда представляется случай, стать достойным её или быть в состоянии принять её самому по себе. Не может он также собственными способностями помочь своему обращению ни целиком, ни наполовину, ни в малейшей степени, или действовать, работать либо содействовать самостоятельно, или будто бы самостоятельно; но человек – раб греха и узник Сатаны, который и руководит им. Таким образом, по причине испорченности способностей человека и греховности его естества, природная свобода воли его деятельна и действенна лишь в том, что неугодно и враждебно Богу.
В мирских и природных вопросах человек находчив и умён, но в духовных и Божественных вопросах, относящихся к спасению его души, он – подобно бревну, камню или соляному столпу, в который превратилась жена Лотова, – не в состоянии пользоваться своими глазами, ртом или какими-либо чувствами.
Тем не менее человек обладает способностью двигаться, то есть управлять своими внешними частями, слушать Евангелие и некоторым образом размышлять о нём, но всё равно в своих невыраженных мыслях он презирает его как глупость, и неспособен верить ему. В этом отношении он хуже, чем бревно, пока Святой Дух не окажет на него своего действия, образуя и зажигая в нём веру, другие угодные Богу добродетели и послушание.
В одном только смысле можно сказать, что человек – не камень и не бревно: бревно и камень не оказывают сопротивления, не понимают и не чувствуют, что происходит с ними, тогда как человек своей волей сопротивляется Богу до тех пор, пока не будет к Богу обращён. Однако истина в том, что до обращения человек – мыслящее создание, наделённое разумом, но не в Божественных вопросах, и волей, но неспособной желать никакого добра, ведущего к его спасению; при этом он не может никак посодействовать своему обращению, и в этом отношении он не лучше бревна или камня.
Обращение – это целиком дело, дар и творение одного Духа Святого, который совершает и осуществляет его Своей силой и властью посредством Слова в разуме, сердце и воле человека как в пассивных предметах; человек же в них не делает ничего, испытывая лишь действие на себе. Однако это происходит не так, как при вырезании статуи из камня или приложении печати к воску, поскольку воск не имеет ни знания, ни воли.
В сочинениях некоторых Отцов и современных учёных утверждается, что Бог увлекает за собой человека только с его согласия, так что воля человека играет некоторую роль в его обращении; но эти утверждения противоречат здравым суждениям, поскольку поддерживают ложное мнение о власти выбора человека над его обращением.
Во внешних, мирских делах, открытых рассудку, человеку оставлено определённое количество разума, умения и способностей, хотя и эти жалкие остатки крайне недостаточны. Эти таланты, сами по себе незначительные, к тому же отравлены и заражены врождённой болезнью, так что ни к чему не годны в глазах Бога.
В своём обращении, которое превращает его из сына гнева в сына милости, человек не содействует Святому Духу ввиду того, что обращение человека – дело одного Святого Духа, без всякой помощи. Когда же человек возрождён, он может уже содействовать силой Духа Святого, хотя при этом в нём самом остаётся крайняя немощь. Он делает добрые дела лишь настолько и поскольку Святой Дух руководит им, ведёт и направляет его; но он не так сотрудничает с Духом Святым, как две лошади, запряжённые в одну карету.
Первородный грех – это не преступление, совершённое на деле, а нечто глубоко привитое и врождённое человеческой природе, субстанции и сущности, служащее источником всех грехов, совершённых на деле, таких как дурные мысли, разговоры и злые поступки. Врождённый недуг, поразивший всю его природу, – это ужасный грех, по сути – начало и глава всякого греха, корень и источник, от которого происходит любой проступок. Этим грехом, будто духовной проказой, проникающей повсюду, вплоть до самых внутренностей и глубин сердца, заражена и осквернена вся природа человека в глазах Бога; за эту нечистоту человеческая личность проклята и осуждена Божьим законом, и, таким образом, мы по природе сыны гнева, рабы смерти и проклятия, пока благодаря заслуге Христа не освобождены и не спасены от этого зла.
В результате мы совершенно не имеем или лишены изначальной праведности, или образа Божьего, созданного вместе с нами в Раю, и в этом причина бессилия, глупости и тупости, делающих человека непригодным ко всему Божественному и духовному. Вместо утраченного образа Божьего человек получил в удел внутреннюю, наиболее злую и глубокую, непостижимую и невыразимую развращённость всей своей природы и всех своих способностей, в особенности высших и главных способностей души, в духе, разуме, сердце и воле.
465. Вот каковы наставления, догматы и предписания современной Церкви относительно свободы воли человека в духовных и природных делах, а также о первородном грехе. А приведены они были здесь для того, чтобы яснее показать отличительные особенности наставлений, догматов и предписаний новой Церкви по этим вопросам. Ибо из контраста этих двух формулировок истина является в свете, так же, как и у тех художников, которые изображают уродливое лицо рядом с красивым, что позволяет глазу ясно видеть красоту одного и уродливость другого. Предписания же новой Церкви следующие.
1. В саду Эдемском было два дерева, одно – дерево жизни, другое – дерево познания добра и зла, и это означает, что человеку дана свобода воли в духовных вопросах
466. Многие считают, что Адам и Ева в книге Моисеевой не означают первых созданных людей, и в подтверждение этой точки зрения они приводят доказательства, что были люди и до Адама, основанные на летописях и хронологиях некоторых народов, а также слова, сказанные Каином, первенцем Адама, Иегове:
Я буду изгнанником и скитальцем на земле, и всякий, кто встретится со мной, убьёт меня. Поэтому Иегова сделал Каину знак, чтобы никто, встретившись с ним, не убил его. Бытие 4:14,15.
И пошёл Каин от лица Иеговы и поселился в земле Нод, и построил город. Бытие 4:16,17.
Из этого следует, что земля была населена и до Адама.
В произведении “Небесные тайны”, изданном мною в Лондоне, я привёл достаточно полное доказательство того, что Адам и Ева означают самую древнюю Церковь на этой земле. Я доказал также, что Эдемский Сад означает мудрость людей этой Церкви, дерево жизни означает Господа в человеке и человека в Господе, дерево познания добра и зла означает человека не в Господе, а в своей самости, то есть всякого, кто думает, что он всё делает сам по себе, даже добро. Есть от этого дерева – значит делать это зло своим собственным.
467. Эдемский Сад в Слове означает не сад, а разумность, а дерево означает не дерево, а человека. Что Сад Эдемский означает разумность и мудрость, можно увидеть из следующих отрывков:
Твоей разумностью и мудростью приобрёл ты богатство себе. Иез. 28:4,
и в продолжении этой главы:
Полный мудрости, ты был в Эдеме, Божьем саду; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями. Иез. 28:12,13.
Это сказано о князе и царе Тира, отличительным качеством которого считалась мудрость, поскольку Тир в Слове означает Церковь относительно познания истины и добра, которое служит средством для мудрости; драгоценные камни для его одежды тоже означают то, что известно об истине и добре; ведь князь и царь Тира не был в Саду Эдемском. В другом месте у Иезекииля:
Ассур был кедр на Ливане. Кедры в саду Божьем не скрывали его. Ни одно дерево в саду Божьем не равнялось ему красотой. Все деревья Эдемские в саду Божьем завидовали ему. Иез. 31:3,8,9.
И далее:
Кому равнялся ты в славе и величии среди деревьев Эдема? Иез. 31:18.
Это сказано об Ассуре, поскольку Ассур в Слове означает рассудок и разумность, происходящую от него. У Исаии:
Иегова утешит Сион, развалины его сделает Эдемом, и пустыню его – садом Иеговы. Исаия 51:3.
Сион здесь – это Церковь, Эдем и сад Иеговы – мудрость и разумность. В Откровении:
Побеждающему дам вкусить от дерева жизни, которое посреди Рая Божьего. Откр. 2:7.
Посреди улицы, на той и другой стороне реки было дерево жизни. Откр. 22:2.
Эти отрывки ясно показывают, что сад в Эдеме, где, как сказано, находился Адам, означает разумность и мудрость, поскольку то же самое сказано о Тире, Ассуре и Сионе. Сад означает разумность и в других местах Слова, как, например, в Исаия 58:11; 61:11; Иер. 31:12; Амос 9:14; Числа 24:6. Источником такого духовного понимания значения “сада” являются изображения в духовном мире. Сады там встречаются везде, где ангелы обладают разумностью и мудростью; такие явления вокруг них образуются самой разумностью и самой мудростью, которые у них от Господа. Это происходит из-за соответствий, потому что всё, что существует в духовном мире, являет собой пример соответствия.
468. Дерево означает человека, что доказывается следующими местами Слова:
И узнают все деревья полевые, что Я, Иегова, укорочу длинное дерево, а короткое дерево удлиню; иссушу зеленеющее дерево, а засохшему дам распуститься. Иез. 17:24.
Блажен тот, чьё удовольствие – в законе; будет он как дерево, посаженое возле потоков воды, которое приносит плод свой во время своё. Пс. 1:2,34; Иер. 17:8.
Хвалите Иегову, деревья плодоносные. Пс. 148:9.
Деревья Иеговы водой насыщены. Пс. 103:16.
Топор лежит у корня дерева; всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают. Матф. 3:10; 7:16-21.
Или признайте дерево хорошим и плод его хорошим; или признайте дерево худым и плод его худым, ибо дерево узнаётся по плоду. Матф. 12:33; Лука 6:43,44.
Я зажгу огонь, который пожрёт всякое зеленеющее дерево и всякое сухое дерево. Иез. 20:47.
Из-за того, что дерево означает человека, было постановлено, что в земле Ханаанской каждое плодовое дерево, плоды которого ещё негодны в пищу, считалось необрезанным (Левит 19:23,24). Поскольку маслина означает человека небесной Церкви, сказано о двух пророчествовавших свидетелях, что они были двумя маслинами, стоявшими перед Богом всей земли (Откр. 11:4; подобно тому Зах. 4:3,11,12). Также в псалмах Давида:
Я как зеленеющая маслина в доме Божьем. Пс. 51:10.
Есть ещё и другие места, но их слишком много, чтобы приводить все их здесь.
469. Сегодня любой, обладающий хоть какой-то внутренней мудростью, может понять или догадаться, что описания Адама и его жены имеют некий духовный смысл, хотя никто доныне не знал, в чём он состоит, потому что духовный смысл Слова открыт только теперь. Ведь каждый может без труда видеть, что Иегова не стал бы сажать в саду два дерева, из которых одно было бы камнем преткновения, если бы это не служило неким духовным символом. Представление о том, что они были прокляты за то, что ели от дерева, и это проклятие распространяется с того времени на всех людей, так что весь род человеческий проклят за ошибку одного человека, причём такого, который не имел зла, происходящего от плотского вожделения или порочности сердца, – можно ли совместить с Божественной справедливостью? В частности, почему Иегова не удержал Адама, когда тот собирался есть, раз Он видел это, и почему Он не сбросил змея в преисподнюю до того, как тот соблазнил их?
Однако, друг мой, Бог не делал этого потому, что, поступив так, Он отобрал бы у человека свободу воли; а это именно то, что делает человека человеком, а не животным. Когда это известно, становится совершенно ясно, что два дерева, одно из которых ведёт к жизни, а другое – к смерти, изображают свободу воли человека в духовных вопросах. Более того, не они источник наследственного зла, которое происходит от родителей, передающих своим детям склонность к тому злу, что владеет ими самими. Истинность этого станет ясна всякому, кто исследует поведение, характер и лица детей или даже целых семей, происходящих от одного отца. Тем не менее, от каждого члена семьи зависит, воспримет ли он или отвергнет свою наследственность, поскольку каждому дано сделать свой выбор. Это частное значение дерева жизни и дерева познания добра и зла было подробно разъяснено выше, в п. 48.
2. Человек не есть жизнь, он лишь принимает жизнь от Бога
470. Обычно думают, что жизнь человека – его собственная, то есть он не только вместилище жизни, а сама жизнь и есть. Такое общее убеждение сложилось потому, что кажется, будто человек живёт, то есть чувствует, думает, говорит и действует совершенно самостоятельно. Вследствие этого утверждение, что человек – вместилище жизни, а не сама жизнь, непременно воспринимается как нечто неслыханное или парадоксальное теми, чьё мышление основано на чувствах, поскольку это противоречит видимому положению вещей. Я связал с внешней видимостью источник неверного убеждения, будто человек есть жизнь – и, следовательно, жизнь, введённая в человека при сотворении, передаётся затем по наследству. Однако причина этого заблуждения, основанного на внешности, в том, что большинство людей в настоящее время природны, и лишь немногие духовны; природный же человек основывает свои суждения на внешней видимости и заблуждениях, ею обусловленных, которые диаметрально противоположны данной истине, что человек не есть жизнь, а служит лишь вместилищем жизни.
То, что человек не есть жизнь, а лишь принимает её от Бога, ясно доказывается на следующем основании: всё сотворённое по сущности своей является конечным, и человек, будучи конечен, мог быть создан только из того, что конечно. Вот почему в книге Творения говорится о том, что Адам был создан из земли и пыли её, откуда и имя его – Адам, что означает “земля”. На самом деле все люди созданы исключительно из тех материй, что находятся в земле или испускаются землёй в атмосферу. Испускаемое землёй в атмосферу усваивается человеком с помощью лёгких, а также через поры кожи по всему телу; более грубый материал усваивается в виде пищи, состоящей из произведений земли.
Что касается человеческого духа, то он создан также из конечного материала. Что такое человеческий дух, если не вместилище жизни ума? Конечный материал, из которого он создан, – это духовные субстанции из духовного мира, переданные нашей земле и хранящиеся на ней. Если бы они не находились на ней наряду с материальными субстанциями, ни одно семя не могло бы быть оплодотворено изнутри и, далее, удивительным образом развиваться без всякого отклонения от первоначального своего строения, а затем приносить плоды и новые семена. И ни один червь не мог бы размножаться без помощи испарений из земли и газов, выделяемых растениями, которые оплодотворяют атмосферу.
Можно ли разумно полагать, что Бесконечное может создать то, что не было бы конечным, то есть что человек, будучи конечным, представляет собой нечто иное, нежели форму, которую Бесконечное может оживить благодаря своей жизни? Это-то и подразумевается в следующих словах:
Иегова Бог создал человека из праха земного и вдохнул в его ноздри дыхание жизни. Бытие 2:7.
Бог, поскольку Он бесконечен, есть жизнь в Нём Самом. Эта жизнь не может быть создана и воспроизведена в человеке, ибо это сделало бы его Богом. Такое представление о творении было безумием змея, то есть дьявола, и от него передалось Еве и Адаму, ведь он сказал:
В тот день, когда вы попробуете плодов этого дерева, откроются глаза ваши, и вы будете, как Бог. Бытие 3:5.
Это пагубное убеждение, что Бог воспроизвёл Самого Себя, вселившись в человека, было у людей самой древней Церкви в её последние времена, когда близился её конец; мне довелось слышать об этом из их собственных уст. Из-за этого ужасающего верования, что они, таким образом, боги, они находятся внутри глубокой пещеры, к которой никто не в состоянии подойти близко и не упасть от внутреннего головокружения. В предыдущем разделе сообщалось, что Адам и его жена означают и описывают древнейшую Церковь.
471. Каждому понятно, если он способен мыслить, возвысив рассудок над уровнем чувств, что жизнь не может быть создана. Ибо что такое жизнь, если не внутренняя деятельность любви и мудрости? А ведь они – в Боге, и они – Бог. Именно эту жизнь на самом деле можно назвать жизненной силой по существу. Кому это понятно, должно быть понятно также, что жизнь не может быть повторена ни в ком, если она не связана с любовью и мудростью. Кто станет (или может) отрицать, что всё добро любви и вся истина мудрости – от одного Бога, и насколько человек принимает их от Бога, настолько он имеет жизнь от Бога и называется рождённым от Бога, то есть возрождённым? И наоборот, насколько человек не принимает любовь и мудрость, или, что почти то же самое, милосердие и веру, настолько он неспособен принять жизнь от Бога, то есть жизнь по существу, а принимает жизнь ада – не что иное, как перевёрнутую жизнь, известную как духовная смерть.
472. Из всего сказанного мы можем понять и заключить, что следующее несотворимо: (1) Бесконечное, (2) любовь и мудрость, (3) а потому и жизнь, (4) свет и тепло, (5) даже деятельность, если рассматривать её саму по себе. Однако органы для принятия всего этого могут быть и были сотворены. Эти утверждения можно проиллюстрировать следующими сравнениями. Свет нельзя создать, но соответствующий орган, глаз, – можно. Звук, то есть действие атмосферы, нельзя создать, но соответствующий орган, ухо, – можно. Тепло тоже создать нельзя, а тепло – первоисточник деятельности; однако всё в трёх царствах природы создано так, что может принимать тепло и соразмерно этому принятию подвергается воздействию, а не действует само.
Таков закон творения, что для всех активных элементов существуют пассивные элементы, и они связаны между собой, образуя единое целое. Если бы активные элементы тоже создавались, как и пассивные, то какая нужда была бы в солнце с его теплом и светом? Всё сотворённое могло бы продолжать существовать и без них, не так ли? Тем не менее, если убрать тепло и свет, вся сотворённая вселенная превратилась бы в хаос. Само солнце этого мира состоит из сотворённых субстанций, от деятельности которых получается огонь. Эти примеры приведены ради иллюстрации.
С человеком было бы то же самое, если бы в него не проникал и не принимался им духовный свет, который в сущности своей есть истина, и вместе с тем духовное тепло, которое по своей сущности есть любовь. Весь человек – не более чем форма, устроенная так, чтобы быть способной к принятию света и тепла, как природного, так и духовного мира, ибо эти два мира соответствуют друг другу. Отрицание того, что человек есть форма, принимающая любовь и мудрость от Бога, повлекло бы за собой отрицание и всякого наития, в том числе и наития всего Божьего блага, а значит и возможности соединения с Богом. Тогда не имеют никакого смысла слова о том, что человек может быть жилищем и храмом Божьим.
473. Но человек не знает об этом по свету собственного рассудка, потому что заблуждения, порождаемые верой во внешнюю видимость, воспринимаемую внешними чувствами тела, загораживают этот свет. У человека нет иного чувства, кроме того, что его собственная жизнь делает его живым, по той причине, что посредствующее ощущает главное как своё собственное, и не может поэтому отличить главное от посредствующего. Главная и посредствующая причины действуют как одна причина, в соответствии с теоремой, известной учёным. Главная причина – жизнь, посредствующая причина – человеческий дух.
По внешней видимости и животные обладают созданной в них жизнью, но это такой же обман, ибо они представляют собой органы, приспособленные к принятию света и тепла природного мира и духовного мира. Каждый вид животных – это форма, образуемая определённой природной любовью, которая принимает свет и тепло духовного мира опосредованно, через небеса или ад; благородные животные – через небеса, свирепые звери – через ад. Человек – единственное создание, принимающее свет и тепло, то есть мудрость и любовь, прямо от Господа. В этом его отличие.
474. Сам Господь учит нас у Иоанна, что Он есть жизнь в Самом Себе, и поэтому сама жизнь.
Слово было у Бога, и Слово было Бог. В Нём была жизнь, и жизнь была светом людям. Иоанн 1:1,4.
Как Отец имеет жизнь в Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Себе. Иоанн 5:26.
Я – путь, истина и жизнь. Иоанн 14:6.
Кто последует за Мной, у того будет свет жизни. Иоанн 8:12.
3. Пока человек живёт в мире, он поддерживается посередине между небесами и адом, и находится при этом в духовном равновесии. Это и есть свобода воли
475. Чтобы знать, что такое свобода воли, необходимо знать, что служит её источником. Главным образом по её источнику узнают не только о её существовании, но и что она собой представляет. Источник её находится в духовном мире, где Господь содержит ум человека. Ум человека есть дух его, который живёт после смерти; а дух его находится постоянно в обществе схожих с ним духов из того мира, равно как и среди людей природного мира, посредством материального тела, покрывающего его.
Человек не знает, что относительно своего ума он пребывает среди духов, потому что духи, в обществе которых он находится в духовном мире, думают и говорят духовно, а дух человека, который ещё живёт в материальном теле, думает и говорит природно. Духовная мысль и речь непонятна и неслышна природному человеку, и наоборот; духи невидимы по той же причине. Тем не менее, когда дух человека общается с духами в их мире, он присоединяется к ним в духовном мышлении и духовной речи, поскольку ум человека внутренне духовен, будучи природным внешне. Поэтому его внутреннее позволяет ему сообщаться с духами, а внешнее – с людьми. Именно благодаря такому сообщению человек имеет обо всём представление и может размышлять аналитически. Без него человеческое мышление не выходило бы за пределы мышления животного и не отличалось бы от него. И если человека лишить контакта с духами, он тотчас же умрёт.
Однако, чтобы стало понятным, каким образом человек поддерживается посередине между небесами и адом, и находится поэтому в духовном равновесии, что и даёт ему свободу воли, я должен разъяснить всё это. Духовный мир состоит из небес и ада; небеса находятся над головой, ад – под ногами, но не в центре земного шара, на котором люди живут, а под землями духовного мира, которые тоже от духовного начала, поэтому не являются протяжёнными пространствами, а только представляются таковыми.
Между небесами и адом располагается широкий промежуток, который тем, кто находится в нём, представляется целым миром. В этот промежуток из ада поднимаются в изобилии испарения зла, а с небес нисходит добро, тоже в изобилии. Это и есть та пропасть, о которой говорил Авраам богатому человеку в аду:
Между нами и вами утверждена великая пропасть, чтобы те, кто хочет, не могли перейти отсюда к вам, и оттуда к нам не переходили. Лука 16:26.
Все люди духом своим находятся посреди этого промежутка ради одной только цели – чтобы у них была свобода воли.
Поскольку этот промежуток настолько велик, что видится его обитателям как целый мир, он называется Миром духов. Он населён, кроме того, духами, потому что именно туда сначала попадает каждый после смерти и там приготовляется либо к небесам, либо к аду. Там он находится в обществе духов, так же, как прежде был среди людей. Чистилища там нет; это басня, сочинённая Римскими Католиками. Подробно об этом мире я писал в книге Небеса и ад, 421-535, изданной в Лондоне в 1758 году.
476. С детства и до старости каждый человек меняет своё местонахождение в мире духов. В младенчестве он содержится в восточной части, ближе к северу. В детстве, когда он начинает обучаться первым понятиям религии, он постепенно уводится с севера к югу. В юности, когда он начинает мыслить сам по себе, он перемещается на юг, а позже, когда он уже в состоянии судить самостоятельно и быть самому себе хозяином, соразмерно своему развитию в предметах, относящихся внутренне к Богу и любви к ближнему, перемещается к юго-востоку. Однако если он отдаёт предпочтение злу и усваивает его, он движется на запад. Ибо в духовном мире у каждого место, где он живёт, определяется по сторонам света. Восток населён обладающими добром от Господа, поскольку там находится солнце, посреди которого – Господь. Север населён невежественными, юг – умными, запад – злыми.
Человек не телом своим находится в этом промежутке, или средней области, а духом; и при изменении состояния духа, в сторону добра или зла, он переносится из одной стороны света в другую и входит в общества тех, кто там живёт. Но необходимо понимать, что это не Господь переносит его туда-сюда, а сам человек движется в разных направлениях. Если он выбирает добро, тогда он вместе с Господом – или, скорее, Господь вместе с ним – переносит его дух ближе к востоку. Если же он выбирает зло, тогда он вместе с дьяволом – точнее, дьявол вместе с ним – переносит его дух ближе к западу. Нужно заметить, что там, где упоминаются небеса, там подразумевается и Господь, поскольку Господь – всё для небес; а где упоминается дьявол, имеются в виду также и ад, поскольку там находятся все дьяволы.
477. Человек содержится в этом огромном пространстве, причём всё время в его середине, единственно с той целью, чтобы у него была свобода воли в духовных вопросах. Ибо это положение, между небесами и адом, то есть между добром и злом, представляет собой духовное равновесие. Все находящиеся в этом пространстве своим внутренним связаны или с ангелами в небесах, или с дьяволами в аду; причём в настоящее время либо с ангелами Михаила, либо с ангелами дракона. После смерти каждый отправляется к своим людям в этом пространстве, и присоединяется к тем, чья любовь подобна его собственной. Потому что именно любовь соединяет там любого человека с подобными ему, и позволяет ему дышать свободно и продолжать прежний образ жизни. Но затем постепенно то внешнее, которое не составляет единого целого с внутренним, сбрасывается, и когда это совершается, добрый возводится на небеса, а злой уходит в ад, каждый – к таким же, как он, с которыми он составляет одно по своей господствующей любви.
478. Каково это духовное равновесие, то есть свобода воли, можно пояснить на примерах природного равновесия. Оно подобно равновесию человека, привязанного за туловище или за руки к двум людям одинаковой силы, которые, стоя справа и слева от него, тянут его в разные стороны. При этом человек, стоящий посередине, может свободно поворачиваться и в том и в другом направлении, будто бы и нет никакой силы, приложенной к нему. Если он пойдёт направо, то потянет человека слева за собой, так что тот может упасть. То же самое может быть, даже если слабый человек будет связан таким же образом с тремя сильными мужчинами справа и тремя, такой же силы, слева; то же и если он будет привязан к двум верблюдам или лошадям.
Духовное равновесие, то есть свободу воли, можно сравнить с весами, на обе чаши которых положены одинаковые гири; если хоть немного добавить на одну из чаш, то указатель шкалы придёт в движение. То же самое и с шестом, или с большим бревном, уравновешенным на своём центре тяжести. Все отдельные внутренние части человеческого тела – например, сердце, лёгкие, желудок, печень, поджелудочная железа, селезёнка, кишечник и так далее, – также находятся в состоянии равновесия; и именно благодаря этому они выполняют свои функции в совершенном спокойствии. И в мышцах то же самое; если бы не было в них того же равновесия, всякое действие и противодействие прекратились бы, и человек был бы уже не в состоянии действовать как человек. Поскольку всё в теле находится в таком состоянии равновесия, и в мозгу также всё находится в равновесии, значит, и в уме тоже; а в уме всё имеет отношение к воле и разуму.
Животные, птицы, рыбы и насекомые тоже обладают свободой; но они движимы телесными чувствами, возбуждаемыми аппетитом и удовольствием. Человек немногим отличался бы от них, если бы он был так же свободен в действии, как свободен в мысли; он тоже руководствовался бы телесными чувствами сообразно потребностям вожделений и удовольствий. Иное дело, если он принимает сердцем духовные учения Церкви и с помощью них управляет своей свободной волей. Господь отводит его от вожделений и злых удовольствий, как и от врождённых стремлений к ним; он стремится к добру и отворачивается от зла. При этом Господь переносит его ближе к востоку и к югу в духовном мире, и вводит в небесную свободу – свободу истинную.
4. Из того, что зло дозволено каждому в его внутреннем человеке, очевидно, что у человека есть свобода воли в духовных вопросах
479. Утверждение о том, что у человека есть свобода воли в духовных вопросах, необходимо подтвердить сначала общими соображениями, а затем частными, которые всеми признаются с первого слова. Вот общие соображения.
1) Адам, мудрейший из людей, и его жена, позволили змею обольстить себя.
2) Их первенец Каин убил своего брата Авеля, а Иегова Бог не сказал им ничего, чтобы предотвратить это событие, но лишь когда оно произошло, проклял Каина.
3) Израильский народ поклонялся золотому телёнку в пустыне, и Иегова видел, но не помешал этому.
4) Давид сделал перепись населения, за что его народ был поражён чумой, от которой умерли многие тысячи; но не до, а после того, как это произошло, Бог послал к нему пророка Гада для назначения наказания.
5) Соломону дозволено было учредить идолопоклоннические культы.
6) Многим царям после него дозволялось осквернять Храм и святые предметы Церкви.
7) Мухаммеду было дозволено основать религию, которая во многих отношениях не соответствует Святому Писанию.
8) Христианская религия разделилась на множество сект, а каждая из них – на многочисленные еретические течения.
9) В Христианстве так много безбожников, и многие хвастаются безбожными делами, равно как и хитростью и обманом, даже по отношению к набожным, справедливым и честным людям.
10) Несправедливость часто торжествует над справедливостью в судах и деловых отношениях.
11) Даже безбожники добиваются почтения и становятся руководителями в гражданской и Церковной жизни.
12) Дозволяются войны, во время которых погибают многие тысячи, и множество народов, городов и семей подвергаются грабежу и испытывают другие беды.
Как можно объяснить всё это, если не наличием у каждого человека в отдельности свободы воли? В моей книге Божественное провидение, 234-274 (издана в Амстердаме в 1764 году) показано, что законы дозволенности [попущения] тоже являются законами Божественного провидения; в ней также объясняются упомянутые выше факты.
480. Есть несметное множество частных подтверждений тому, что в духовных вопросах столько же свободы воли, сколько в природных. Пусть любой спросит себя, если хочет, может ли он думать семьдесят раз на дню, или триста раз в неделю, о Боге, Господе, Святом Духе и о Божественных предметах, известных как духовное Церкви. Испытывает ли он какое-либо побуждение, и есть ли какое-либо удовольствие, или хотя бы какое-нибудь желание, которое побуждало бы его делать это, будь он верующий или нет? Испытайте себя, в каком бы вы состоянии сейчас ни находились, можете ли вы думать хоть о чём-то вообще не по свободной воле – в разговоре ли, в молитве ли Богу, или когда проповедуете, или когда слушаете? Не правда ли, свобода воли крайне важна для всего этого?
На самом деле, без свободы воли во всех отношениях, до мельчайших деталей, вы сможете дышать не более, чем статуя. Ибо дыхание следует за мышлением и выражающей его речью на каждом шагу. Я сказал “не более, чем статуя”, а не “не более, чем животное”, потому что дыхание животного зависит от его природной свободы воли, тогда как человеческое дыхание зависит от его свободы воли в природных и духовных делах одновременно, поскольку человек рождается не так, как животное. Животное рождается сразу со всеми знаниями, сопутствующими его природной любви в том, что касается питания и размножения. Человек же вообще лишён врождённых понятий, и получает при рождении только способность знать, понимать и быть мудрым, и склонность любить себя и мир, а также ближнего и Бога. Поэтому и сказано, что если его лишить свободы воли во всех частностях его желания и мысли, он сможет дышать не более чем статуя, а не животное.
481. Никто не отрицает, что человек обладает свободой воли в природных делах. Но она является следствием свободы воли в духовных вопросах, поскольку, как было показано выше, Господь проникает в каждого человека из высших, или внутренних областей, наполняя его Божественным благом и Божественной истиной, и благодаря этому вдыхает в него жизнь совершенно отличную от жизни животных. Он также даровал способность и желание принимать эти дары и действовать сообразно с ними, которые не отнимаются никогда и ни у кого. Из этого следует, что Господь постоянно хочет, чтобы человек принимал истину и делал добро, становясь, таким образом, духовным, что ему и предназначено от рождения. Но стать духовным, не имея свободы воли в духовных вопросах, так же невозможно, как протащить верблюда сквозь игольное ушко или потрогать звезду на небосводе рукой.
У меня было достаточно личного опыта, чтобы убедиться, что у каждого есть способность понимать истину и хотеть её; даже дьяволам она даётся и никогда не отбирается. Как-то раз один из находившихся в аду был поднят в мир духов, и там ангелы спрашивали, понимает ли он то, что они ему говорят; предметом же служили духовные понятия о Боге. Он отвечал, что понимает. Когда его спросили, почему он не принимает таких понятий, он ответил, что они ему не нравятся, и поэтому он не хочет принимать их. На это ему сказали, что он может и хотеть этого. Это удивило его, и он возразил, что не может. Тогда ангелы наполнили его разум сознанием гордости за себя и её удовольствиями. Ощутив их, он и правда вдруг захотел таких понятий, и даже полюбил их. Но в скором времени его возвратили в прежнее состояние, в котором он был вором и прелюбодеем, злословившим своего ближнего, и он больше уже не понимал тех вещей, потому что не хотел. Это ясно показывает, что именно свобода воли делает человека человеком. Без неё он был бы подобен бревну, камню или столпу, в который превратилась жена Лота.
482. У человека не было бы свободы воли в гражданских, нравственных и природных делах, если бы её не было в духовных. Это очевидно из того, что духовные вопросы, называемые богословием, занимают высшую область в человеческом уме, как душа в теле. Причина тому, что они занимают эту область, в том, что в них заключён вход, которым Господь входит в человека. На более низких уровнях располагаются гражданские, нравственные и природные предметы, получающие свою жизнь в человеке от духовных, место которых выше. А поскольку жизнь от Господа втекает из высших областей в нижние, и жизнь человека состоит в способности свободно думать, желать, и потому говорить и действовать, то, следовательно, в этом, и не в чём другом, источник свободы воли в гражданских и природных делах. Эта духовная свобода позволяет человеку постигать, что есть добро и истина, справедливость и честность в общественных делах; способность же к такому постижению и является разумом по существу.
Свободу воли человека в духовных вопросах можно сравнить с воздухом в лёгких; он вдыхает, задерживает и выдыхает воздух в соответствии со всеми изменениями своей мысли. Без неё человеку было бы хуже, чем задыхающемуся в кошмаре, больному ангиной или астмой. Далее, она подобна крови в сердце; если её не хватает, сердце начинает усиленно биться, а затем, после нескольких судорог, останавливается совсем. Ещё её можно уподобить движению тела, которое продолжается, пока есть силы; как только силы кончаются, заканчивается и движение. То же самое и с той свободой, которой пользуется воля человека; свободу выбирать и желать можно назвать действующей силой, ибо если воля перестанет действовать, то прекратится и способность что-либо делать, а если не станет свободы выбора, то перестанет действовать воля.
Отобрать у человека духовную свободу – это, пользуясь сравнением, то же самое, что у машины отобрать колёса, или у крылья у ветряной мельницы, или паруса у корабля. Это даже было бы подобно тому, как человек, умирая, испускает дух, потому что жизнь человеческого духа состоит в свободе воли в духовных предметах. Ангелы горестно вздыхают при одном упоминании о том, что эта свобода воли отрицается в настоящее время многими служителями Церкви; они называют такое отрицание безумством из безумств.
5. Без свободы воли в духовных вопросах ни к чему было бы Слово, а значит, и Церковь
483. По всему Христианскому миру известно, что Слово – это, в широком смысле, Закон, то есть свод законов, по которым должен жить человек, чтобы обрести жизнь вечную. Говорится ли в нём о чём-нибудь чаще, чем о том, что человек должен делать добро и не делать зла, и верить в Бога, а не в идолов? Слово наполнено также указаниями и наставлениями на эти темы, с благословениями и обещаниями наград тем, кто так поступает, и с осуждением и угрозами тем, кто поступает не так. Если бы у человека не было свободы воли в духовных вопросах, то есть в вопросах, относящихся к спасению и вечной жизни, то зачем было бы всё это нужно? Разве не было бы тогда всё это пустыми словами и бессмыслицей? Кто держится понятия о том, что он лишён всякой силы и свободы в духовных делах, так что у него нет никакой способности воли в них, – не будет ли для него Святое Писание чистым листом бумаги, на котором ничего не написано, или бумагой, на которую просто опрокинули чернильницу, или чёрточками да точками без единой буквы, проще говоря, книгой, в которой ничего нет?
Вряд ли требуется доказывать это по Слову, но поскольку Церкви наших дней так глубоко погрязли относительно духовных предметов в нелепостях, в подтверждение которых они цитируют Слово, искажая его смысл, я вынужден привести несколько отрывков, в которых говорится, как человеку поступать и верить. Вот они:
Отнимется у вас царство Божие, и отдано будет народу, приносящему плоды его. Матф. 21:43.
Творите плоды, достойные покаяния. Топор уже положен у корня дерева; всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь. Лука 3:8,9.
Иисус сказал: Зачем зовёте Меня: Господи! Господи! – и не делаете того, что Я говорю? Всякий приходящий ко Мне, слушающий Мои слова и исполняющий их подобен человеку, построившему дом на скале. Но тот, кто слушает и не исполняет, подобен человеку, построившему дом на земле без основания. Лука 6:46-49.
Иисус сказал: мать Моя и братья Мои – это слушающие Слово Божие и исполняющие его. Лука 8:21.
Мы знаем, что Бог не слушает грешников, но кто чтит Бога и исполняет Его волю, того слушает. Иоанн 9:31.
Если вы знаете это, блаженны вы, если исполняете. Иоанн 13:17.
Кто имеет Заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня, и Я полюблю его. Иоанн 14:21.
Тем Мой Отец прославляется, что вы приносите много плода. Иоанн 15:8.
Вы Мои друзья, если исполняете то, что Я велю вам. Я избрал вас, чтобы вы приносили плод, и чтобы плод ваш сохранялся. Иоанн 15:14,16.
Признайте дерево добрым, ибо по плоду узнаётся дерево. Матф. 12:33.
Сотворите плод, достойный покаяния. Матф. 3:8.
Посеявший на доброй земле – это тот, кто слушает Слово и приносит плод. Матф. 13:23.
Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную. Иоанн 4:36.
Омойтесь, очиститесь, оставьте зло ваших дел; учитесь делать добро. Исаия 1:16,17.
Придёт Сын Человеческий во славе Отца Своего, и с каждым поступит по делам его. Матф. 16:27.
Творившие добро пойдут в воскресение жизни. Иоанн 5:29.
Их дела идут вслед за ними. Откр. 14:13.
Вот, скоро приду, и возмездие Моё со Мной, чтобы воздать каждому по сделанному им. Откр. 22:12.
Иегова, Чьи глаза открыты, чтобы воздавать каждому по его поступкам, поступает с нами соответственно нашим делам. Иер. 32:19; Зах. 1:6.
Господь учит нас тому же в притчах. Смысл многих из них в том, что делающий добро принимается, а делающий зло отвергается, как, например в притче о работниках в винограднике (Матф. 21:33-44), о талантах и минах, вложенных в торговлю (Матф. 25:14-30; Лука 19:13-25). Подобное же сказано и о вере:
Тот, кто верит в Меня, не умрёт, но будет жить. Иоанн 11:25,26.
Воля Отца в том, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную. Иоанн 6:40.
Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а неверующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нём. Иоанн 3:36.
Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, чтобы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Иоанн 3:15,16.
И кроме того:
Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем своим, и всей душой твоей, и всем разумением твоим. И возлюби ближнего твоего, как самого себя. Весь закон и все пророки основаны на этих двух Заповедях. Матф. 22:37-40.
Эти отрывки составляют лишь незначительную часть Слова, подобно нескольким чашкам воды из моря.
484. Можно ли не увидеть пустоты – не скажу: глупости – отрывков из Церковной книги, озаглавленной “Формула Согласия”, приведённых выше в п. 464, если, прочитав их, прочесть затем несколько наугад взятых мест из Слова? Каждый, кто так сделает, наверное, подумает про себя: “Если и в самом деле всё так, как тут учат, и у человека нет свободы воли в духовных вопросах, то не будет ли тогда религия, то есть добрые дела, пустым словом? А что такое Церковь без религии, если не кора от дерева, годная разве что в огонь?” И далее: “Раз нет Церкви, поскольку нет религии, то что такое небеса и ад, если не сказки, придуманные священнослужителями и церковными начальниками, чтобы оказывать влияние на простых людей и обеспечивать себе всё больший почёт?” Отсюда и это отвратительное высказывание, которое у всех на устах: “Кто может делать добро сам по себе, и сам по себе приобретать веру?” Таким образом, люди оставляют всякие попытки и живут, как язычники.
Друг мой! Сторонись зла, и делай добро, и верь в Господа всем своим сердцем и всей душой, и Господь будет любить тебя, и даст тебе любовь, чтобы ты мог действовать, и веру, чтобы ты мог верить. И тогда любовь будет побуждать тебя делать добро, а вера, то есть надежда, – верить. Если же ты будешь настойчив в этом, ты соединишься с Ним, и Он с тобой, уже навсегда; вот в чём сущность спасения и вечной жизни. Если бы человек не пользовался своей силой, данной ему для добрых дел, и своим умом, чтобы верить в Господа, чем бы тогда был человек, если не пустыней или степью, или иссохшей землёй, которая не впитывает дождя, а отторгает его; или неким подобием песчаной равнины, на которой овцы не могут найти пастбища. Он был бы тогда, как высохший источник; или как стоячий пруд, отрезанный от своего источника, или жилище в том месте, где не бывает ни урожая, ни воды: если не бежать оттуда немедленно и не найти себе место для жизни где-нибудь ещё, можно умереть от голода и жажды.
6. Без свободы воли в духовных вопросах у человека не было бы средств для установления взаимной связи с Господом, вследствие чего вместо вменения было бы полное предопределение, а оно отвратительно
485. Как было во всей полноте показано в главе о вере, без свободы воли в духовных вопросах никто был бы не в состоянии обладать ни милосердием, ни верой, ни, тем более, тем и другим во взаимной связи. Следовательно, без свободы воли в духовных вопросах у человека не было бы ничего, чем Господь мог бы соединить Себя с ним. Но без взаимного соединения не может быть ни преобразования, ни возрождения, ни, следовательно, спасения. Из этого неопровержимо следует, что без взаимной связи человека с Господом и Господа с человеком невозможно вменение. Попытки доказать, что вменение возможно без свободы воли в духовных вопросах, породили множество учений. Они будут рассмотрены в последней части этой книги (Глава 11), посвящённой ересям, парадоксам и противоречиям, возникшим из современной веры в то, что праведность и заслуга Господа Бога Спасителя вменены людям.
486. Предопределение – это порождение веры Церкви наших дней, потому что оно следует из убеждения в беспомощности человека и отсутствии у него выбора в том, что касается духовных предметов. Кроме того, оно обусловлено убеждением в том, что человек превратился в некую безжизненную вещь, наподобие деревянного чурбана, и у него нет никакой возможности осознать, по милости оживляется этот чурбан или нет. Ибо говорится, что избрание – это чистое проявление Божьей милости, без участия самого избранного, будь то его природная деятельность или рассудочная. Избрание происходит, когда и где этого хочет Бог, то есть по Его благоволению. Дела, которые следуют за верой в качестве её свидетельств, в глазах размышляющего о них подобны делам плоти; осуществляющий же их дух не обнаруживает их источника, но делает их предметом милости или благоволения, подобно вере.
Из этих соображений понятно, что учение современной Церкви о предопределении возникло из этого начала, как росток из семени. Я бы сказал, что оно вытекает из этого верования как почти неизбежное следствие. К этому пришли сначала Предестинариане, Готтшальк, а затем Кальвин и его последователи. Окончательно учение утверждено Дортским Синодом. Вслед за тем Супралапсариане и Инфралапсариане ввели его в свои Церкви как знамя религии, а лучше сказать, как голову Горгоны, или Медузы, вырезанную на щите Палланта.
Но какая же более пагубная идея может прийти на ум, какое более бессердечное убеждение можно иметь о Боге, чем то, что часть рода человеческого предопределена к проклятию? Было бы страшно верить, что Господь, сама любовь и сама милость, хочет, чтобы множество людей родилось предназначенными в ад, или чтобы сотни миллионов от рождения были погибшими душами, то есть родились дьяволами и сатанами; и что по Своей бесконечной Божественной мудрости Он не позаботился о том, чтобы живущие доброй жизнью и признающие Бога не были брошены в огонь и вечную муку. На самом деле Господь – всем Создатель и всем Спаситель; Он один ведёт всех и никому не желает смерти. Поэтому что может быть более ужасным, чем верить или думать, что несколько наций и народов под Его управлением и присмотром предназначаются в жертву дьяволу, чтобы насытить его утробу? Тем не менее, это – порождение веры современной Церкви. Оно отвратительно вере новой Церкви, как безобразное чудовище.
487. Я думал, что в пользу такого сумасшедшего мнения никак не может высказаться Христианин, тем более выразить его вслух, да ещё публично. Однако же это было сделано многими представителями духовенства на Дортском Синоде в Голландии, причём сказанное было искусно записано и издано. И вот, чтобы развеять мои сомнения, ко мне были посланы некоторые из тех, что участвовали в принятии решений этого Синода.
Когда я увидел их рядом с собой, я спросил: “Как можно, руководствуясь здравым смыслом, прийти к заключению, что мы предопределены? Что может получиться из этого, кроме жестоких понятий о Боге и клеветнических понятий о религии? Не правда ли, тот, кто начертал на своём сердце учение о предопределении, отстаивая его, может думать обо всём относящемся к Церкви и обо всём относящемся к Слову только как о чём-то ни к чему не годном? Не станет ли он непременно думать о Боге, предопределившем столько людей в ад, как о каком-то тиране?”
Когда я произнёс это, они бросили на меня сатанинский взгляд и ответили: “Мы были среди тех, кого избрали представителями на Дортский Синод. И мы утвердились, а сейчас ещё больше утверждаемся во многих понятиях о Боге, Слове и религии, которые мы не решились бы высказать публично. Но когда мы говорили и учили о религии, мы плели и вязали паутину из разноцветных нитей, и рассыпали на ней перья из крыльев павлина”. Однако они и теперь хотели заняться тем же, поэтому ангелы властью, данной им Господом, закрыли внешнее их умов, а внутреннее открыли, и от него заставили говорить. Тогда они сказали следующее:
Наша вера, которую мы образовали при помощи ряда доводов, основанных один на другом, состояла и состоит в том, что:
1) Никакого Слова Бога Иеговы нет, а есть только некие бессодержательные изречения пророков. Мы думаем так потому, что Слово предопределяет всех в небеса и считает виноватым только того, кто не ходит путями, ведущими туда.
2) Религия существует, поскольку в ней есть необходимость; но она – лишь порыв ветра, очаровывающий простой народ восхитительными ароматами, которые он приносит. Поэтому священнослужители, малые и великие, должны учить религии по Слову, раз Слово признаётся. Таковы наши понятия, потому что там, где существует предопределение, там религия – ничто.
3) Религию составляют гражданские законы; но предопределение зависит не от жизни в соответствии с ними, а от одного лишь Божьего благоволения, словно от одного взгляда абсолютного монарха.
4) Всё, чему учит Церковь, кроме существования Бога, надо отбросить как пустое словоблудие и выбросить как хлам.
5) Духовное, о котором так много говорят, – это не более чем эфирные выделения под солнцем, и если они проникают глубоко в человека, то наводят на него головокружение и тупость, превращая его в чудовище в глазах Бога.
На вопрос, думают ли они, что их вера, из которой они сделали вывод о предопределении, духовна, они ответили, что вера зависит от предопределения, но когда она была им дана, они были как куски дерева; поэтому они, действительно, оживлены, но не духовно. Произнеся эти отвратительные утверждения, они хотели уйти, но я сказал им: “Подождите немного, я прочитаю вам из Исаии”. Вот что я прочёл:
Не радуйся, земля Филистимская, что сокрушён жезл, поражавший тебя, ибо из корня змеиного выйдет василиск, и плодом его будет летучий змей. Исаия 14:29.
Я объяснил это по духовному смыслу. Филистимская земля означает Церковь, отделённую от милосердия. Василиск, вышедший из корня змеиного, означает её учение о трёх Богах и о власти вменения, данной каждому из них. Его плод, летучий змей, означает непосредственную милость вместо вменения добра или зла, неважно, прожил ли человек хорошую жизнь или плохую.
Услышав это, они сказали: “Может быть. Но найди нам в этой книге, которую ты называешь святым Словом, что-нибудь о предопределении”. Я открыл книгу и попал на подходящее место у того же пророка:
Высиживают змеиные яйца и ткут паутину. Каждый, кто поест их яиц, – умрёт, а если раздавит, – выползет ехидна. Исаия 59:5.
Они прослушали этот отрывок, но не смогли выдержать объяснения, а некоторые из посланных ко мне (их было пятеро) бросились в пещеру, вокруг которой возникло мрачно-огненное зарево, знак того, что у них не было ни веры, ни милосердия.
Из всего этого ясно, что постановление Синода о предопределении – не просто безумная ересь, а бессердечная ересь. Поэтому её нужно искоренить из мозга, чтобы и следа от неё не осталось.
488. Бесчеловечную веру в то, что Бог предназначает людей в ад, можно сравнить с противоестественным поведением отцов в некоторых диких племенах, которые выбрасывают своих грудных детей на улицу, и с бесчеловечностью воинов, бросающих убитых в лесу на растерзание диким зверям. Ещё её можно сравнить с жестокостью тирана, который делит подвластный ему народ на части, одних предавая палачу, других бросая в морскую бездну, а третьих – в огонь. Кроме того, её можно сравнить с бешенством некоторых диких зверей, которые растерзывают своих собственных детёнышей; а также с безумством собак, бросающихся на собственное отражение в зеркале.
7. Без свободы воли в духовных вопросах Бог был бы в ответе за зло, и тогда не могло бы быть вменения милосердия и веры
489. Что в Боге причина зла – это следует из убеждения, которого придерживаются в настоящее время, убеждения, выношенного ещё членами Собора в городе Никея. Именно там была придумана и детально разработана эта ересь, сохранившаяся до сих пор, что было три Божественные Личности от вечности, и каждая из них была в Себе Богом. Как только эта теория была выношена, последователям её ничего не оставалось, как обращаться к каждой Личности отдельно как к Богу. Они составили символ веры о вменении человеку заслуги и праведности Господа Бога Спасителя, а чтобы никто не пытался разделить с Господом Его заслугу, отобрали у человека всю свободу воли в духовных предметах и объявили о полной его беспомощности в том, что касается веры. А поскольку они выводили всё духовное в Церкви из одной только веры, они также утверждали, что человек беспомощен во всём, что учение Церкви говорит о спасении. Это послужило началом распространения последовательности ужасных ересей, основанных на этой вере и убеждении в человеческой беспомощности в духовных вопросах, а также самого вредного учения, того, что обсуждалось в предыдущем разделе, – о предопределении. Все эти верования подразумевают, что Бог – источник зла, то есть что Бог создал и добро и зло.
Друг мой! Не полагайся ни на какой Собор, доверяй лишь Слову Господа, которое выше всех Соборов. Чего только не высидели Римско-католические соборы и Дортский Собор, где появилась на свет эта ехидна – предопределение!
Можно подумать, что посредствующей причиной зла служит то, что человеку дана свобода воли в духовных предметах, то есть если у него не было бы свободы воли, он бы не грешил. Но, друг мой, остановись на минуту и рассуди, возможно ли было создание человека так, чтобы он был человеком, без свободы воли в духовных вопросах? Если отнять её у него, он перестанет быть человеком и будет лишь статуей. Что такое свобода воли, если не способность, с полной видимостью, что от себя, делать, думать и говорить? Поскольку человеку была дана такая способность, чтобы он мог жить человеком, в Саду Эдемском были посажены два дерева: дерево жизни и дерево познания добра и зла. Это значит, что он мог пользоваться свободой, данной ему, и есть либо с дерева жизни, либо с дерева познания добра и зла.
490. Из первой главы Бытия ясно, всё созданное Богом было хорошо. В ней говорится, что “Увидел Бог, что это хорошо” (стихи 10, 12, 18, 21, 25), и в конце: “Увидел Бог всё, что Он создал: это было очень хорошо” (31). Это понятно также из того, каким было первоначальное состояние человека в раю. Зло же возникло от человека, что видно по второму состоянию Адама, то есть после падения, когда он был изгнан из рая. Всё это ясно показывает, что если бы человеку не дана была свобода воли в духовных вопросах, то Сам Бог, а не человек, был бы причиной зла; в этом случае Бог создал бы и добро, и зло; но о том, что Бог создал также и зло – даже думать мерзко. Бог не создавал зла потому, что Он даровал человеку свободу воли в духовных делах, и никогда не вкладывал в его дух никакого зла, потому что Бог есть само добро, в добре Бог вездесущ, и непрестанно побуждает и требует, чтобы Его приняли. Даже если Его не принимают, Он всё равно не отходит. Ибо если бы Он удалился, человек бы тут же умер, или, скорее, рассеялся бы, превратившись в нечто несуществующее. Ведь человек получает жизнь, и непрерывное существование всего, из чего он состоит, от Бога.
Зло не создано Богом, а внесено человеком, потому что человек превращает добро, непрерывно проникающее в него от Бога, в зло, когда отворачивается от Бога и поворачивается к себе. Когда это происходит, удовольствие от добра остаётся, но становится удовольствием от зла; ибо если человеку не оставить такого же по видимости удовольствия, он перестанет жить, поскольку именно удовольствие есть жизненное начало его любви. Тем не менее, эти два вида удовольствий совершенно противоположны, хоть человек и не знает об этом, пока живёт в мире. После смерти, однако, он узнаёт и со всей ясностью ощущает это, ибо удовольствия любви к добру превращаются в небесное блаженство, а удовольствия любви к злу – в адское мучение. Отсюда ясно, что любой человек предназначается к небесам, и никто – к аду; человек сам вверяет себя аду, употребляя во зло свою свободу воли в духовных делах. Вследствие этого он вбирает понятия, распространяющиеся из ада, поскольку, как было сказано, каждый человек поддерживается посередине между небесами и адом, чтобы он находился в равновесии между злом и добром и имел благодаря этому свободу воли в духовных делах.
491. Можно провести сравнения, чтобы пояснить следующие утверждения: что Бог даровал свободу не только каждому человеку, но и каждому животному, и даже некоторое подобие её – каждому неодушевлённому предмету, дав каждому возможность принимать её в соответствии со своей природой; что Бог всем хочет добра, а в зло его превращает тот объект, на который оно действует.
Атмосфера каждому даёт возможность дышать, животному и дикому зверю, любой птице, равно филину и голубю; птицы благодаря ей могут летать. Но нельзя же обвинять атмосферу в том, что она благоприятствует созданиям разной природы и противоположных качеств. Океан предоставляет в себе жилище и пропитание всяким рыбам; но нельзя же его винить за то, что одна рыба пожирает другую, или что крокодил превращает свою пищу в яд для умерщвления людей. Солнце обеспечивает всех светом и теплом, но те предметы, на которые оно воздействует, разнообразные растения Земли, принимают тепло и свет по-разному; полезное растение или кустарник принимают их одним способом, терновник и колючка – другим, а безвредное растение – иначе, нежели ядовитое.
Дождь из высот атмосферы поливает землю повсюду, а земля даёт воду всем деревьям, растениям и травам, и все они используют её так, как им нужно. Вот что имелось в виду под возможностями, подобными свободе воли: растения свободно всасывают воду своими отверстиями, порами и протоками, которые открываются в тёплую погоду, а земля только обеспечивает их влагой и необходимыми элементами; растения же потребляют их от своего рода голода и жажды. То же самое и с людьми. Господь проникает в каждого человека, давая ему духовное тепло, которое по сущности является благом любви, и духовный свет, который по существу является истиной мудрости. Но как человек принимает их, зависит от того, куда от обращён, к Богу или к себе. Вот почему Господь, когда учил нас о любви к ближнему, сказал:
Чтобы были вы сыновьями Отца, повелевающего солнцу всходить над злыми и добрыми, и посылающего дождь на праведных и неправедных. Матф. 5:45.
В другом месте Он говорит, что желает спасения всех.
492. К этому я добавлю следующий рассказ из того, что знаю на опыте. Мне много раз приходилось слышать слова о благе милосердия, нисходившие с небес, проходившие сквозь мир духов и проникавшие до самых глубин ада. По мере того, как эти высказывания спускались, они превращались в понятия явно противоположные благу милосердия, и в конце концов в понятия, полные ненависти к ближнему. Это говорит о том, что всё исходящее от Господа является благом, но превращается в зло духами ада. То же происходило и с некоторыми истинами веры, которые, спускаясь, превращались в ложь, противоположную этим истинам. Именно принимающая форма превращает то, что входит в неё, в то, что ей соответствует.
8. Всё духовное Церкви, входящее и принимаемое свободно, остаётся, и ничто не остаётся из того, что входит или принимается не свободно
493. Принятое свободно остаётся в человеке потому, что свобода имеет отношение к его воле; а если так, значит и к его любви. Было показано (397), что воля – приёмник любви. Каждому понятно, что всякая свобода имеет отношение к любви, а также к воле, ведь люди говорят: “Я хочу этого, потому что я люблю это”, и наоборот: “Я люблю это, и поэтому хочу”.
Но воля человека двойная, в ней есть внутреннее и внешнее, или воля внутреннего человека и воля внешнего человека. Поэтому человек может быть обманщиком, делать и говорить перед миром одно, а со своими близкими друзьями – другое. Перед миром он пользуется в разговоре и действии волей внешнего человека, с близкими друзьями – волей внутреннего человека. Под волей внутреннего человека подразумевается та, что содержит в себе господствующую любовь. Этих кратких замечаний достаточно, чтобы установить, что внутренняя воля и есть настоящий человек, поскольку в ней находится бытие и сущность его жизни. Разум – это форма, которую она принимает, чтобы сделать видимой свою любовь. Всё, что человек любит и желает вследствие своей любви к этому, является свободным выбором; ведь всё, происходящее от любви внутренней воли, составляет для него наслаждение жизни. А поскольку любовь его внутренней воли составляет бытие его жизни, то она также и его самость. Потому-то принятое этой волей остаётся, что оно добавляется к самости. И наоборот, то, что вносится не свободно, не принимается; но об этом – далее.
494. Однако нужно как следует понять, что духовные понятия Слова и Церкви, усваиваемые по любви и подтверждаемые разумом, сохраняются в человеке не так, как общественные и гражданские понятия, потому что духовные понятия восходят к высшим областям ума и принимают там свою форму. Причина в том, что именно туда входит Господь, принося человеку разнообразные виды Божественных истин и Божественного добра, так что это – своего рода храм для Него, Его обитель. Общественные и гражданские понятия, будучи мирскими, занимают более низкие области ума; одни из них служат как бы подсобными помещениями снаружи этого храма, другие – двором перед входом в него. Другая причина, по которой духовные понятия Церкви располагаются в высших областях ума, в том, что они принадлежат душе и потому ищут для неё вечной жизни; а душа находится на высшем уровне и живёт исключительно духовной пищей. Вот почему Господь называет Себя хлебом, когда говорит:
Я хлеб живой, сошедший с небес; каждый, кто ест этот хлеб, будет жить вечно. Иоанн 6:51.
В этой области располагается также любовь человека, от которой зависит его счастье после смерти; там же, в основном, пребывает и его свобода воли в духовных делах, от которой, как от источника, нисходит свобода воли в природных делах. Поскольку она – источник, она сообщается со всеми проявлениями свободы воли в природных делах, и при помощи них господствующая любовь с высшего уровня привлекает к себе всё, что ей нужно. Это такое же сообщение, как между напором источника и водой, бьющей из него, или между порождающим началом семени и всеми частями дерева, в особенности плодом, поскольку в нём семя воспроизводит себя. Однако тот, кто отрицает свободу воли в духовных делах и потому отказывается от неё, создаёт себе другой источник и протоки от него, превращая духовную свободу в чисто природную и, в конце концов, в адскую. Адская свобода тоже напоминает порождающее начало семени, которое, свободно поступая по стволу и ветвям, достигает плодов, гнилых изнутри от обилия этого начала.
495. Любая свобода, если она от Господа, – настоящая свобода; но любая свобода, приходящая из ада и поселяющаяся в человеке, – это рабство. Тем не менее, духовная свобода неизбежно будет казаться рабством тому, кто пользуется свободой адской, потому что они противоположны. Но тот, кто пользуется духовной свободой, не только знает, но и чувствует, что адская свобода – это рабство. Поэтому ангелы отстраняются от неё, как от трупного зловония, хотя те, кто в аду, вдыхают её, как будто это аромат духов. Из Слова Господнего известно, что истинное поклонение – это поклонение свободное; и то, что приносят свободно, угодно Господу. Поэтому мы читаем в Псалмах Давида:
Я принесу добровольную жертву Богу. Пс. 53:8.
И в другом месте:
Те из народов, которые хотели, собрались вместе, народ Бога Авраамова. Пс. 46:10.
По этой причине у Детей Израиля жертвы были добровольными. Жертвоприношения у них главным образом и составляли богослужение. Поскольку добровольные приношения угодны Богу, им было заповедано, чтобы каждый, кого влечёт к тому сердце и кто движим желанием своего духа, приносил пожертвования Иегове для устройства Скинии (Исход 35:5, 21, 25). А Господь говорит:
Если останетесь верны слову Моему, то вы истинно Мои ученики; и познаете истину, и истина сделает вас свободными. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободными будете. Всякий, делающий грех, есть раб греха. Иоанн 8:31-36.
496. Остаётся только принятое свободно по той причине, что воля человека воспринимает это и усваивает, и что это входит в его любовь, его любовь признаёт это своим и использует для своего развития. Можно пояснить сказанное примерами, в которых, из-за того, что они взяты из природных явлений, тепло будет вместо любви. Всем известно, что благодаря теплу и в зависимости от его количества у растений открываются их поры, а когда они открыты, растения внутренне возвращаются к той форме, которая предписана им их природой, самопроизвольно принимают своё питание, удерживают то, что им полезно, и, таким образом, растут. То же самое и у животных: всё, что они находят и едят по любви к питанию, называемой аппетитом, присоединяется к их телу и поэтому остаётся. Полезное постоянно присоединяется к телу потому, что все составляющие тела непрерывно обновляются. Это известно, хотя и немногим.
У животных тепло тоже открывает все части их тела и позволяет свободно проявляться их природной любви. Вследствие этого весной и летом у них развивается или возобновляется инстинктивное желание приносить потомство и растить его. Они делают это в полнейшей свободе, поскольку это происходит от их главенствующей любви, привитой им от создания для поддержания вселенной в том состоянии, в котором она была создана.
Свободу любви можно проиллюстрировать свободой, даваемой теплом, по той причине, что любовь вызывает тепло; это очевидно по производимому ей действию, когда человек вспыхивает, горячится и воспламеняется по мере того, как его любовь вырастает в ревностный пыл или порыв гнева. В этом, и не в чём ином, источник тепла крови, или жизни, человека и вообще животных. Такое соответствие объясняет, почему части тела созданы способными свободно принимать через тепло всё, чего требует любовь.
В таком равновесии, а значит и свободе, находятся все внутренние органы человеческого тела. В этой свободе сердце качает вверх и вниз кровь, брыжейка распределяет свой сок, печень вырабатывает желчь, почки – свой секрет, лимфатические железы фильтруют, и так далее. Если что-то случается с равновесием, то орган заболевает и парализуется, либо работает беспорядочно. Здесь равновесие и свобода – одно и то же. Нет во всём мироздании ничего, что не поддерживало бы равновесия, чтобы сохранить свободу.
9. Воля и разум человека обладают свободой выбора; но злодеяния сдерживаются законом и в духовном, и в природном мирах, ведь иначе общества в обоих мирах прекратили бы своё существование
497. Можно понять, что каждому дана свобода воли в духовной области, просто понаблюдав за собственным мышлением. Кто не волен думать о Боге, о Троице, о милосердии и ближнем, о вере и её действии, о Слове и обо всём, что мы узнаём из него, а после изучения богословия – о его частностях? Каждый может думать, и даже делать умозаключения, учить и писать как в пользу, так и против всего этого. Если человека хоть на одно мгновение лишить этой свободы, не остановится ли его мышление, не онемеет ли его язык, не повиснут ли руки? Итак, мой друг, если угодно, ты можешь, лишь понаблюдав за своим мышлением, отвергнуть и проклясть эту нелепую и опасную ересь, которая в наше время навела на весь Христианский мир летаргический сон по отношению к небесному учению о милосердии и вере, ведущему к спасению и вечной жизни.
Что свобода выбора находится в воле и разуме человека, объясняется следующими соображениями:
1) Необходимо сначала обучить и преобразовать эти две способности, а затем, при их помощи – те две способности внешнего человека, которые позволяют ему говорить и действовать.
2) Эти две способности внутреннего человека составляют его дух, который продолжает жить после смерти и подчиняется только Божественному закону; а главное в нём то, что человек должен думать о законе, соблюдать его и подчиняться ему по своей воле, но при Господнем руководстве.
3) Человек, если говорить о его духе, находится посередине между небесами и адом, и поэтому между добром и злом, для равновесия. В этом источник его свободы воли в духовных вопросах; об этом равновесии см. выше, 475 сл. Но пока он живёт в мире, он по своему духу пребывает в равновесии между небесами и миром. Человек при этом почти совсем не знает о том, что насколько он отступает от небес и становится ближе к миру, настолько он приближается и к аду. Он и знает об этом, и не знает, для того, чтобы и в этом отношении он мог обладать свободой и преобразоваться.
4)) Эти два дара – воля и разум – приспособлены к принятию Господа; воля принимает любовь и милосердие, разум – мудрость и веру. И то и другое приводится в действие Господом при полной свободе человека, чтобы соединённость их была взаимной и обоюдной, и поэтому вела к спасению.
5)) Любой суд, которому подвергается человек после смерти, основан на том, как человек использовал свою свободу воли в духовных вопросах.
498. Из всего этого следует вывод, что истинная свобода воли в духовных вопросах располагается в душе человека в полном совершенстве и оттуда выливается, подобно струе источника, в обе части человеческого ума, в волю и разум, а через них – в телесные чувства, речь и действия. Жизнь в человеке существует в трёх степенях: в душе, в уме и в теле с его чувствами. Всё, что находится в высшей степени, превосходит по совершенству то, что в нижней. Это та свобода, посредством которой, в которой и вместе с которой Господь присутствует при человеке и непрестанно побуждает его к принятию Себя. Но Он никогда не отбирает эту свободу и не отступает от неё, поскольку, как было сказано, из сделанного не по духовной свободе ничего не остаётся. Поэтому можно сказать, что именно эта свобода позволяет Господу пребывать в душе человека.
Без всякого объяснения очевидно, что злодеяния в обоих мирах – духовном и природном – сдерживаются законом, ведь ни одно общество иначе не могло бы устоять. Тем не менее, необходимо пояснить на примерах, что без этого внешнего сдерживания не только общество перестало бы существовать, но и всему роду человеческому настал бы конец. Человек находится в плену двух видов любви: властвовать над другими и владеть чужой собственностью, и если отпустить их поводья, они могут унести в беспредельную даль. Наследственное зло, получаемое человеком при рождении, в основном исходит от этих двух видов любви.
Преступление Адама было просто желанием стать таким же, как Бог. Как нам сказано, это злое стремление внушил ему змей. Поэтому проклятие, произнесённое на него, гласит, что земля произрастит ему терния и волчцы (Бытие 3:5,18), которые обозначают все виды зла и лжи, отсюда происходящие. Все рабы этой любви считают себя той единственной личностью, в которой и для которой существуют все остальные. У них нет ни жалости, ни страха Божьего, ни любви к ближнему, и поэтому они неумолимы, бесчеловечны и жестоки, их страсть и алчность к разбою и грабежу заслуживает ада, в совершении этих преступлений они хитры и коварны. Даже звери земные не так дурны от природы, ведь они убивают и едят других животных только из желания наполнить желудок и защитить себя. Поэтому злой человек, рассмотренный с точки зрения этих видов любви, бесчеловечнее, неистовее и хуже, чем любое из животных.
Если посмотреть на бунтующую толпу, которая не сдерживается законом, становится понятным, каковы люди внутренне; то же самое при погромах и разграблении, когда солдат призывают излить свою ярость на побеждённых и пленных; едва ли кто-то из них воздержится, пока не услышит барабанный бой, возвещающий, что пора заканчивать. Эти примеры показывают, что если бы не было наказаний, предусмотренных законом для того, чтобы удерживать людей, то было бы уничтожено не только общество, но и весь человеческий род. Единственный способ освободиться от всех этих зол – это использовать свою свободу воли в духовных вопросах как следует, то есть сосредоточить ум на мыслях о состоянии своей жизни после смерти.
499. Однако этому требуются дальнейшие пояснения. Если бы всё сотворённое, как одушевлённое, так и неодушевлённое, не обладало своего рода свободой воли, то никакое творение было бы невозможно. Ибо если бы животные не имели свободы воли в природных делах, они не могли бы выбирать пищу, пригодную для своего питания, не могли бы размножаться и растить потомство, а потому не стало бы животных. Если бы рыбы в море и моллюски на его дне не имели этой свободы, не было бы ни рыб, ни моллюсков. Подобно тому, если бы не было её у насекомых, то не было бы ни гусениц-шелкопрядов, делающих шёлк, ни пчёл, дающих мёд и воск, ни бабочек, порхающих в воздухе со своими подружками, питающихся цветочным нектаром и изображающих блаженное состояние человека в небесном царстве, когда, подобно гусенице, он сбрасывает свою внешнюю оболочку.
Если бы не было чего-то подобного свободе воли в самой почве земной, в семени, которое в неё попадает, и в любой части дерева, вырастающего из него, а равно и в его плодах, и вновь в семенах, не могло быть и растений. Если бы всякий металл и всякий камень, драгоценный или обычный, не наделён был чем-то вроде свободы воли, не могло бы существовать ни металлов, ни камней, даже ни крупицы песка. Ведь даже она впитывает эфир, выделяет свои собственные испарения, избавляется от отработанных элементов и обновляется при помощи свежего материала. Отсюда магнитное поле вокруг магнита, железная сфера вокруг железа, медная – вокруг меди, серебряная – вокруг серебра, золотая – вокруг золота, сфера камня вокруг камня, селитры – вокруг селитры, серы – вокруг серы, и своя – вокруг каждой частицы земли. Влияние этих сфер напитывает внутренние части каждого семени, оплодотворяет его и побуждает его прорасти. При отсутствии такого рода выделений из каждой частицы земли не было бы побуждающего начала для прорастания семян, и невозможно было бы их вечное воспроизведение. Как ещё может земля проникнуть своим песком да водой во внутренность посеянных семян, если не при помощи их выделений; вот, например, горчичное зерно:
Которое, хотя меньше всех семян, но когда вырастет, бывает крупнее всех растений и становится большим деревом. Матф. 13:31,32; Марк 4:30-32.
Итак, если всё созданное наделено своим собственным видом свободы в соответствии со своей природой, почему человеку должно быть отказано в свободе воли, подходящей его природе, которая состоит в том, что он должен стать духовным? Поэтому-то человеку и дана свобода воли в духовных вопросах от материнской утробы и до глубокой старости в мире, и затем навечно.
10. Если бы у людей не было свободы воли в духовных вопросах, можно было бы привести к вере в Господа в один день население всего мира. Но это невозможно, поскольку то, что человек не принял в свободе воли, в нём не остаётся
500. Понятие о том, что Бог, не дав людям свободы воли в духовных вопросах, мог бы привести к вере в Себя в один день население всего мира, является следствием непонимания всемогущества Бога. Тот, кто неправильно понимает всемогущество Бога, возможно, думает, что нет порядка как такового, либо что Бог может действовать как в соответствии с порядком, так и против него. Но на самом деле без порядка невозможно было бы никакое творение.
Главная цель творения – чтобы человек был образом Божьим; следовательно, он должен постоянно совершенствоваться в любви и мудрости, становясь всё ближе и ближе к этому образу. Бог непрестанно осуществляет эту цель в человеке; но без свободы воли в духовных вопросах, позволяющей человеку обратиться к Богу и соединиться с Ним со своей стороны, это был бы тщетный труд, потому что такое невозможно. Ибо есть порядок, из которого и в соответствии с которым был создан весь мир и все его части. Поскольку всё творение возникло из порядка и построено в соответствии с ним, Бог и называется Самим Порядком. Поэтому нет никакой разницы между действием против Божественного порядка и действием против Бога. Так что Бог даже Сам не может действовать против Своего Божественного порядка, поскольку это означало бы действовать против Самого Себя. Поэтому и каждого человека Он направляет в соответствии с этим порядком, которым Он Сам является. Он ведёт к порядку заблудившихся и павших, и сопротивляющихся ему.
Если бы человек был создан без свободы воли в духовных вопросах, что стоило бы всемогущему Богу привести население всего мира к вере в Господа? Разве не привил бы Он тогда эту веру каждому, прямо или косвенно? Прямо – с помощью Своей абсолютной власти и Своего непреодолимого усердия, направленного непрестанно на спасение человека; косвенно – заставляя его испытывать угрызения совести, судороги в теле до потери сознания, или угрожая смертью, если он не примет эту веру; или, более того, открывая ад и показывая дьяволов с ужасающими факелами в руках, или собрав по всему аду мёртвых, из числа его знакомых, в виде страшных призраков. Ответ на такое предположение дан в словах Авраама к богачу в аду:
Если Моисея и Пророков не слушают, то не поверят и если кто-то из мёртвых воскреснет. Лука 16:31.
501. Часто задают вопрос: почему чудеса теперь не происходят, как раньше; люди думают, что если бы они происходили, то каждый признал бы их своим сердцем. Чудес в наше время не бывает, хотя они происходили раньше, по той причине, что они служат принуждением и отбирают у человека свободу воли в духовных вопросах, превращая его из духовного человека в природного. Со времени пришествия Господа каждый в Христианском мире мог стать духовным; и мог сделаться духовным единственным способом – от Него через Слово, а возможность применить этот способ была бы утеряна, если бы человека приводили к вере при помощи чудес. Как я уже сказал, они служат принуждением и отбирают у человека свободу воли в духовных вопросах, а в этих вопросах всё, что делается по принуждению, поселяется в природном человеке, как бы закрывая дверь перед духовным человеком. Настоящий же, внутренний человек – это и есть духовный человек, и поэтому он лишается возможности видеть какую-либо истину в свете. После этого все его суждения на духовные темы исходят только от природного человека, который видит всё духовное задом наперёд.
Между тем до прихода Господа чудеса имели место, потому что в те времена люди Церкви были природными, и им нельзя было открывать духовные вопросы, имеющие отношение к внутренней Церкви. Ибо если бы они были открыты, то эти люди осквернили бы их. Всё их богослужение, таким образом, ограничивалось обрядами, которые изображали и символизировали внутренние вопросы Церкви; и заставить этих людей совершать обряды должным образом можно было только при помощи чудес. Из-за того, что эти символические действия заключали в себе духовное внутреннее, иногда даже чудесами невозможно было принудить их выполнять. Это ясно на примере Детей Израиля в пустыне, которые, хотя и видели множество чудес в Египте, а затем величайшее чудо на горе Синай, всё равно после месячного отсутствия Моисея стали плясать вокруг золотого тельца, крича, что это он вывел их из Египта. Точно так же они вели себя в Ханаане, несмотря на то, что видели небывалые чудеса, совершённые Илиёй и Елисеем, а с течением времени и истинно Божественные чудеса, совершённые Господом.
Главная причина того, что чудеса не совершаются в наше время, заключается в том, что Церковь отняла всю свободу воли у людей. Она постановила, что человек совсем ничего не может сделать для приобретения веры или обращения, и вообще для своего спасения (см. выше, 464). Каждый, кто верит этому, становится всё более и более природным; а природный человек, как я уже говорил, рассматривает задом наперёд всё духовное, которое поэтому вызывает его мысленное сопротивление. Высшие области ума, основное вместилище свободы воли в духовных вопросах, при этом закрываются. Духовные понятия, которые, как кажется, подтверждаются чудесами, занимают тогда нижние, чисто природные области ума, тогда как ложные понятия о вере, обращении и спасении остаются сверху. Вследствие этого ангелы обитают снизу, а сатаны над ними, как ястребы над цыплятами. Немного погодя сатанам удаётся сломать засовы, и тогда они бросаются со всей яростью на духовные понятия, находящиеся внизу, и не только отрицают их, но и проклинают, и оскверняют. В конечном итоге состояние человека бывает намного хуже прежнего.
502. Каждый, кто стал природным из-за ложных понятий о духовном Церкви, непременно думает, что всемогущество Бога выше порядка, и что, следовательно, всемогущество Бога лишено порядка. От этого он впадает в следующие безумные помыслы. Зачем Господь пришёл в мир, и к чему Ему было искупать мир таким способом, когда Бог в Его всемогуществе мог бы достичь с небес того же, чего Он достиг на земле? Почему своим искуплением Он не спас весь род человеческий без исключения, и почему дьявол вслед за тем оказывается в состоянии одерживать в человеке верх над Искупителем? Зачем нужен ад? Разве не смог бы Бог в Своём всемогуществе истребить его, и разве не может Он сделать это теперь? Разве не может Он вывести всех людей из ада и сделать их ангелами небесными? К чему Последний Суд? Ведь может же Он перевести всех козлов, которые слева, направо, и сделать их овцами? Почему Он сбросил всех ангелов дракона и самого дракона с небес, а не превратил их в ангелов Михаила? Отчего же Он не дал и тем и другим веры, не вменил им праведность Сына и не простил им таким образом грехи, оправдав и освятив их? Почему Он не дал зверям земным, птицам небесным и рыбам морским дара речи, а также разума, и не взял их вместе с человеком в небеса? Почему Он не превратил, и теперь не превращает всю землю в Рай, где не было бы ни дерева познания добра и зла, ни змея, и все холмы истекали бы благородным вином, храня в себе золотые и серебряные самородки, чтобы все жили там среди песен и ликования в непрестанной череде праздников и наслаждений, подобные образу Божьему? Разве не к лицу всё это всемогущему Богу? И многое ещё в том же роде.
Но, друг мой, ведь это всё бессмыслица. Всемогущество Бога не лишено порядка. Бог Сам есть порядок, и раз всё создано от Бога, значит, всё создано исходя из порядка, в порядке и для порядка. Порядок, в составе которого человек создан, заключается в том, чтобы блаженство его или проклятие зависело от свободы воли в духовных вопросах. Ибо, как я уже говорил, без свободы воли не могли быть созданы ни люди, ни животные, ни птицы, ни рыбы. Но животные обладают лишь природной свободой воли, тогда как человек – и природной, и духовной.
503. Здесь я приведу некоторые сообщения о своём опыте. Опыт первый.
Я слышал, что было назначено собрание для обсуждения свободы воли человека в духовных вопросах. Было это в духовном мире. На нём присутствовали учёные мужи со всех четырёх сторон света, которые, живя в прежнем мире, думали на эту тему, а многие из них бывали на соборах и синодах, как до Никейского, так и после. Они собрались в своего рода округлом храме, напоминавшем римский Пантеон, который прежде был предназначен для поклонения всем богам, а впоследствии был посвящён папством поклонению святым мученикам. У стен внутри храма располагались сооружения наподобие алтарей, но со скамьями около них, на которых сидели собравшиеся, опираясь на алтари, как на столы. Председательствующего на собрании не было, любой из них, когда вздумается, покидал своё место и выбегал в центр, чтобы излить то, что у него на сердце, и поделиться своим мнением. К моему удивлению, у каждого из них было сколько угодно доводов в пользу полной беспомощности человека в духовных делах, тогда как понятие о свободе воли в этих вопросах они поднимали на смех.
Когда все собрались, один из них внезапно устремился в центр и закричал в полный голос: “Свободы воли в духовных вопросах у человека не больше, чем у жены Лота после того, как она превратилась в соляной столп. Ибо, конечно же, если бы у человека было больше свободы, он бы сам потребовал, как свою собственность, веру нашей Церкви, которая состоит в том, что Бог Отец по Своей полной свободе и Своему благоволению жалует эту веру, как милостивый дар, кому пожелает и когда пожелает. Бог не мог бы проявлять такую милость и жаловать такие дары, если были бы некие свобода и своеволие, которые позволяли бы человеку также и требовать эти дары себе. Ведь если бы дело обстояло таким образом, то наша вера, которая сияет звездой перед нашим взором и ночью, и днём, испарилась бы в воздухе, подобно метеору”.
За ним последовал другой, который вскочил с места и сказал: “У человека не больше свободы воли в духовных предметах, чем у животного, точнее, чем у собаки, потому что если бы она у него была, он делал бы добро по собственному желанию, а между тем всё добро – от Бога, и человек не может взять себе ничего, если не дано ему с небес”.
Следующий за ним выскочил на середину и оттуда повёл свою речь. Он сказал, что у человека не больше свободы воли в духовных предметах, или в понимании их, чем у совы при дневном свете, или, скорее, чем у цыплёнка, ещё не вылупившегося из яйца. “В таких вещах он слеп, как крот; ведь если бы он был остроглазым, как Линкей, и разбирался бы в том, что касается веры, спасения и вечной жизни, он думал бы, что может возродить и спасти сам себя, и на самом деле попытался бы этим заняться, оскверняя свои мысли стремлением к большей и большей заслуге”.
Затем ещё один выбежал в центр, и высказался о том, что со времён Адама любое мнение, будто можно желать или понимать что-либо в духовных делах, является бредом, и человек, придерживающийся этого мнения, – сумасшедший, потому что он думает, что он – маленький бог или сверхъестественное существо, по праву обладающее частью Божественного могущества.
За ним последовал человек, поспешно вышедший на середину, неся в руке книгу “Формула согласия”. Евангелисты [лютеране] клянутся в настоящее время так называемой правоверностью этой книги. Он открыл её и зачитал следующий отрывок:
Человек окончательно испорчен и мёртв относительно добра, так что после падения и до возрождения ни искры духовной силы не оставлено или не осталось в человеческой природе, чтобы позволяла ему приготовиться к Божьей милости или ухватиться за нее, когда представляется случай, или быть в состоянии принять милость самому по себе, или собственными усилиями; а в духовных делах – понимать, верить, воспринимать, думать, желать, начинать, завершать, действовать, трудиться или сотрудничать, либо посвящать себя милости или годиться для нее, либо делать что-то от себя для обращения, – ни полностью, ни наполовину, ни в малейшей степени. Человек в духовных делах, относящихся к спасению души, как жена Лотова, превратившаяся в соляной столп, или как безжизненный чурбан или глыба камня, не в состоянии пользоваться своими глазами, ртом или какими-либо чувствами. Однако человек обладает способностью двигаться и управлять своими внешними частями, и поэтому – посещать общественные собрания и слушать Слово и Евангелие.
Тут все выразили своё одобрение, вскричав в один голос: “Вот в этом – истинная правоверность!”
Я стоял рядом и внимательно слушал, и поскольку всё это привело мой дух в возмущение, я громко спросил: “Если вы говорите о человеке по отношению к духовным вопросам как о соляном столпе, о животном, о слепом и сумасшедшем, то к чему же тогда ваше богословие? Разве не духовные вопросы составляют богословие?”
После наступившей на время тишины они ответили на это: “В нашем богословии не содержится ничего духовного, что было бы понятно разуму. Единственное духовное в нём – это наша вера. Но мы тщательно скрываем нашу веру, чтобы кто-нибудь не заглянул внутрь неё, и заботимся, чтобы ни один лучик духовности не блеснул из неё и не стал видим разуму. К тому же человек не может по своему желанию внести в неё ни крупицы. Кроме того, мы убрали из всех духовных понятий милосердие, сделав его чисто природным, и то же самое сделали с Десятью Заповедями. Мы не учим также ничему духовному относительно оправдания, прощения грехов, возрождения и спасения, ими даваемого. Мы говорим, что вера осуществляет всё это, но как – мы не имеем понятия. Вместо покаяния у нас принято искреннее раскаяние, а чтобы не думали, что оно духовно, мы не допускаем, чтобы оно затрагивало веру. Об искуплении мы тоже не допускаем никаких понятий, кроме чисто природных, а именно, что Бог Отец наложил проклятие на весь род человеческий, а Его Сын принял на себя это проклятие и дал распять Себя на кресте, чем добился милости Отца. У нас ещё много такого рода понятий, но ты не сможешь найти в них ничего духовного, а лишь полностью природное”.
При этом меня снова охватило возмущение, и я продолжал: “Если человек лишён свободы воли в духовных вопросах, то чем тогда он отличается от животного? Разве не она даёт ему превосходство над животными? На что похожа была бы без неё Церковь, если не на лицо темнокожего сукновальщика с бельмами на глазах? Чем было бы без неё Слово, если не пустой книгой? Ни о чём в Слове так часто не говорится и не заповедуется, как о том, что человек должен любить Бога и ближнего, и верить, что его спасение и жизнь зависят от того, как он любит и верит. Кто не способен понимать и делать то, что изложено в Слове и в Десяти Заповедях? И как же мог Бог предписать и велеть людям делать то, к чему Он не дал им способности?
Скажите любому крестьянину, не погрязшему во лжи относительно богословских вопросов, что он может не больше, чем деревяшка или камень, понимать и проявлять волю в том, что касается милосердия, веры и спасения, которое они приносят, и даже не способен ни посвятить себя им, ни сделаться годным для них. Да он поднимет вас на смех, говоря: “До какого безумства могли вы дойти? Для чего же тогда мне священник с его проповедями? Чем Церковь тогда лучше конюшни? Чем богослужение лучше пахоты? Что за помешательство – говорить так, нагромождая глупость на глупость! Кто же отрицает, что всё добро – от Бога? Разве не дозволено человеку делать добро под Божьим руководством? То же самое и с верой”.
Услышав это, они хором закричали: “Мы изложили правоверную точку зрения, основанную на началах правильной веры, а ты высказал простонародную точку зрения, основанную на мнении простонародья”. Но вдруг молния с неба ударила в храм, и все толпой бросились наружу, боясь, что она сожжёт их, и разошлись затем по домам.
504. Второй опыт.
Однажды, когда я был в мире духов, мне была дана способность внутреннего духовного зрения, как у ангелов высших небес, и я увидел недалеко от себя, на некотором расстоянии друг от друга, двух духов. Я понял, что один из них обладал любовью к благу и истине, которая соединяла его с небесами, а другой – любовью к злу и лжи, которая соединяла его с адом. Приблизившись, я позвал их, и когда они отвечали, я по тону их голоса определил, что оба они равно способны понимать истины и затем признавать их, думать о них при помощи своего разума, направляя свои мысли и движения воли в угодное им русло. Другими словами, оба обладали одинаковой свободой воли на рассудочном уровне. Более того, я заметил, что вследствие этой свободы воли в их уме появлялось свечение, распространявшееся от первого зрения – постижения, к последнему – зрению глаза.
Но когда тот, что любил зло и ложь, остался один на один со своими мыслями, я увидел, как нечто вроде дыма поднялось из ада и затмило это свечение выше уровня памяти, и, таким образом, он очутился в густой тьме, словно глубокой ночью. Затем дым этот вспыхнул и загорелся огнём, освещая области его ума ниже уровня памяти. От этого он стал думать чудовищную ложь, исходившую от зла любви к себе. Когда же оставили одного того духа, который любил добро и истину, я увидел, как на него пролился с небес мягкий огонь, осветивший области его ума выше уровня памяти, и, вместе с тем, область, лежащую ниже, до самого уровня глаз. Свет этого огня становился всё ярче и ярче по мере того, как любовь к добру побуждала его воспринимать и мыслить истину. Из виденного мне стало ясно, что любой человек, добрый или злой, обладает духовной свободой воли, но у злых ад по временам затмевает её, тогда как у добрых небеса расширяют её и позволяют ей гореть ярче.
Затем я поговорил с каждым из них, сначала с тем, который любил зло и ложь. Я попросил его рассказать о своей жизни, но упоминание свободы воли привело его в ярость. “Какое безумие, – сказал он, – думать, что у человека есть свобода воли в духовных вопросах! Кто из людей способен верить и делать добро сам по себе? Не учат ли современные священники по Слову о том, что никто не может взять себе ничего, если не дано ему с небес? Господь Христос говорил Своим ученикам: “Без Меня не можете делать ничего”. К этому я бы добавил, что никто не может двинуть ни ногой, ни рукой, чтобы совершить что-нибудь хорошее, ни языком, чтобы произнести какую-либо истину, происходящую от добра. Поэтому Церковь, в лице своих мудрых членов, пришла к выводу, что человек не более, чем статуя, кусок дерева или камень, способен желать, понимать и мыслить духовное, и даже хотя бы сделаться годным к этому; и что поэтому Бог, который один обладает самой свободной и неограниченной властью, по Своему благоволению вдыхает в человека веру, и она без каких-либо действий и усилий с нашей стороны, при помощи Святого Духа осуществляет всё то, что необразованные люди приписывают человеку”.
Вслед за этим я поговорил с другим духом, с тем, который любил добро и истину, и попросил его тоже рассказать что-нибудь о своей жизни, упомянув свободу воли. “Что за безумие, – сказал он, – отрицать, что у человека есть свобода воли в духовных вопросах! Кто же неспособен хотеть добра и делать его, а также думать и говорить об истине сам по себе, узнавая всё это из Слова, а значит, от Господа, который есть Слово? Ибо Он говорил: “Приносите добрые плоды” и “Верьте в свет”, а также “Любите друг друга” и “Любите Бога”; а ещё: “Кто слышит и соблюдает Мои Заповеди, тот любит Меня, и Я возлюблю его”; не говоря уже о тысячах других высказываниях, всюду встречающихся в Слове. И какая же тогда польза от Слова, если человек не может хотеть, думать, а значит и говорить то, что предписано в нём? Чем бы была религия и Церковь без этих способностей, если не затонувшим кораблём на дне моря с капитаном, который стоит в корзине на мачте и кричит: “Я ничего не могу поделать”, наблюдая при этом, как остальная команда поднимает паруса на спасательных судах и уплывает прочь. Не было ли у Адама свободы есть от дерева жизни или от дерева познания добра и зла? Поскольку же в этой свободе он ел от последнего дерева, ум его наполнил дым от змея, то есть из ада, и из-за этого он был изгнан из рая и проклят. Однако, даже после этого он не лишился свободы воли, ибо мы читаем, что дорогу к дереву жизни охранял херувим, потому что иначе он мог бы захотеть поесть от него”.
На эти замечания другой дух, который любил зло и ложь, ответил: “Я отвергаю то, что слышал, и остаюсь при своём мнении. Кто не знает, что один только Бог жив, и поэтому активен, а человек сам по себе мёртв, и поэтому чисто пассивен? Как может тот, кто чисто пассивен, взять себе нечто от живого и активного?”
Мой ответ был таков: “Человек – это орган жизни, Бог один есть жизнь. Бог наполняет своей жизнью этот орган и все его части, точно как солнце наполняет своим теплом дерево и все его части. Бог позволяет человеку чувствовать, будто жизнь в нём – его собственная. Бог хочет, чтобы человек чувствовал это для того, чтобы человек мог, словно сам по себе, жить в соответствии с законами порядка, которые столь же многочисленны, как и предписания Слова; и чтобы, таким образом, расположить себя к принятию любви Божьей. Но при этом Бог всё время держит свой перст на указателе весов, поддерживая в надлежащем состоянии свободу воли человека и никогда не подвергая его принуждению.
Дерево неспособно принять через корень то, чем обеспечивает его солнце, пока не будет согрето и оживлено в нём каждое волоконце. И питательные элементы не могли бы подниматься по корню, если бы каждое волоконце не отдавало тепло, воспринятое им, и не способствовало, таким образом, продвижению этих элементов. То же самое происходит в человеке с жизненным теплом, принятым им от Бога, но в отличие от дерева он ощущает это тепло как своё собственное, хоть это и не так. Насколько он думает, что это тепло его собственное, а не Божье, настолько он принимает от Бога лишь жизненный свет, но не тепло любви, которое он при этом получает из ада. А поскольку такое тепло – грубое, оно закрывает и лишает проходимости тончайшие структуры органа жизни, точно так же, как плохая кровь закупоривает капилляры тела. Так человек превращается из духовного в чисто природного.
Свобода воли человека происходит из того, что он ощущает жизнь в себе, как принадлежащую ему, и что Бог оставляет его с таким чувством, чтобы возможно было соединение. Соединение это невозможно, если оно не взаимно, а взаимным оно становится, когда человек действует свободно, словно сам по себе. Если бы Бог не дал человеку возможности действовать таким образом, человек не был бы человеком, и вечной жизни не имел бы. Ведь именно взаимная соединённость с Богом делает человека человеком, а не животным, и позволяет ему жить после смерти вечно. Вот для чего нужна свобода воли в духовных вопросах”.
Выслушав это, злой дух отошёл на некоторое расстояние, после чего я увидел летучего змея, которого называют ещё огненным змеем, сидевшего на дереве и предлагавшего кому-то плод с него. Я приблизился в духе к тому месту, и вместо змея увидел чудовищного вида человека, чьё лицо так обросло бородой, что был виден один нос. Вместо дерева там оказался горящий пень, рядом с которым стоял этот человек. Дым от этого пня давно затмил его ум, и от этого он впоследствии отверг понятие о свободе воли в духовных вопросах. Внезапно дым опять повалил от пня и окутал и его, и человека. Поскольку они пропали из виду, я удалился. Другой же дух, любивший добро и истину, и отстаивавший свободу воли человека в духовных вопросах, проводил меня домой.
505. Третий опыт.
Однажды я услышал шум двух мелющих жерновов, но когда я приблизился к источнику звука, он прекратился. Я увидел узкий проход, ведущий вниз и наискосок к дому со сводчатой крышей. В доме было несколько помещений, каждое из которых было разделено на келии. В каждой келии сидело по два человека, собиравших отрывки из Слова в подтверждение оправдания верой; один искал, другой выписывал, по очереди меняясь.
Я заглянул в одну из келий, что поближе ко входу, и спросил: “Что это вы собираете и выписываете?”
“Отрывки, – ответили они, – о действии оправдания верой, или о вере в действии, о той настоящей вере, что оправдывает, оживляет и спасает. Это – главенствующее учение в нашей части Христианского мира”.
Тогда я попросил: “Поведайте мне, есть ли какой-либо знак, говорящий об этом действии, когда вера эта вводится в сердце и душу человека?”
“Знак этого действия, – отвечал один из них, – появляется в тот момент, когда человек, которого охватывает отчаяние от мысли, что он проклят, и искреннее раскаяние, думает о Христе, избавляющем от проклятия, наложенного законом, с уверенностью держится за эту Его заслугу и с такими мыслями обращается в молитве к Богу Отцу”.
“Да, такое действие имеет место, – сказал я, – и бывает такой момент. Но как мне понимать, – спросил я, – то, что говорится об этом действии, а именно, что со стороны человека не может быть ничего, содействующего этому в большей степени, чем со стороны деревяшки или камня? Человек, как сказано, в отношении этого действия не может ничего предпринимать, ничего желать, понимать или думать, не может ни действовать, ни помогать совместному действию, ни приспособиться или приготовиться к нему. Скажите, как это согласуется с вашим утверждением о том, что действие это возникает в то время, когда человек думает о требованиях закона, о том, что Христос избавил его от проклятия, об уверенности, с которой он может воспользоваться заслугой Христа, и с такими мыслями обращается к Богу Отцу в молитве. Разве не сам человек всё это делает?”
“Да, – сказал он, – но всё это делается им не активно, а пассивно”.
“Как можно, – спросил я, – думать, быть уверенным и молиться пассивно? Если вы отбираете у человека его деятельность и содействие, не отбираете ли вы вместе с тем и его способность принимать, а значит и всё остальное, включая и само это действие веры? Чем становится тогда это ваше действие, если не чем-то чисто воображаемым, что существует только в рассудке? Я надеюсь, что вы не думаете вслед за некоторыми людьми, что действие это бывает только у того, кто к нему предопределён, и не знает ничего о том, как он наполняется верой. Они с тем же успехом могут играть в кости, чтобы определить, наполнены они верой или нет. Поэтому, друзья мои, верьте, что человек относительно веры и милосердия действует от себя под Господним руководством, и без такого действия с его стороны ваше действие веры, которое вы зовёте господствующим учением Христианской Церкви, – не больше, чем статуя Лотовой жены из чистой соли, которая позвякивает, если постучать по ней писчим пером или ногтем (Лука 17:32). Это я говорю к тому, что вы делаете такие статуи из самих себя по отношению к тому действию”.
Когда я произнёс это, он схватил светильник и швырнул было со всей силы мне в голову, но свет погас, и он попал в лицо своему товарищу, а я, рассмеявшись, ушёл.
506. Четвёртый опыт.
Как-то я увидел в духовном мире два стада, одно козлиное, другое овечье. Меня заинтересовало, кто это такие, поскольку я знал, что животные, встречающиеся в духовном мире, – это не животные, а соответствия склонностей и порождаемых ими мыслей тех, кто там находится. Я подошёл поближе, и с моим приближением подобия животных исчезли, а на их месте обнаружились люди. Стало ясно, что стадо козлов составляли те, что уверили себя в учении об оправдании одной верой, а стадо овец – те, что верили в единство милосердия и веры, подобное единству добра и истины.
Затем я заговорил с теми, что показались сначала козлами, спросив: “Для чего вы собрались вместе?” Большинство их были из духовенства и гордились своей славой учёных людей, поскольку знали тайны оправдания верой.
Они сказали, что собрались на совет, поскольку слышали, что утверждение Павла об оправдании человека верой, а не делами закона (Рим. 3:28) было понято неправильно. Ибо под верой Павел подразумевал не веру современной Церкви в три Божественные личности от вечности, а веру в Господа Бога Спасителя Иисуса Христа. Под делами он имел в виду не дела, предписанные законом Десяти Заповедей, а дела, предписанные Евреям законом Моисея. И вот, из-за неправильного истолкования этих нескольких слов люди пришли к двум чудовищно ложным выводам: что вера означала веру современной Церкви, а дела – те, что предписаны Десятью Заповедями. “Павел не их имел в виду, – сказали они, – а те, что предписаны были законом Моисея, который предназначался Евреям; это ясно установлено из того, что он сказал Петру, укоряя его за то, что тот ведёт себя, как Еврей, хотя знает, что никто не оправдывается делами закона, но верой Иисуса Христа (Гал. 2:14-16)”.
Вера Иисуса Христа – это вера в Него и исходящая от Него. Поскольку под делами закона Павел подразумевал дела, предписанные законом Моисея, он различал закон веры и закон дел, а также Евреев и язычников, или обрезанность и необрезанность. Обрезанность здесь означает Евреев, как и в других местах. А заканчивает он следующими словами:
Итак, уничтожаем ли мы закон верой? Никоим образом, но укрепляем закон.
(Всё это было сказано в одном месте: Рим. 3:27-31). В предыдущей главе он также говорит, что:
Не слушатели закона будут оправданы Богом, а исполнители закона. Рим. 2:13.
В другом месте он говорит, что Бог воздаст каждому по его делам (Рим. 2:6), и:
Все мы должны будем явиться на суд Христа, чтобы каждому получить за всё сделанное им, когда он жил в теле, плохое или хорошее. 2 Кор. 5:10.
Есть ещё много других отрывков, показывающих, что Павел отвергал веру без добрых дел, точно так же, как и Иаков (Иак. 2:17-26).
Дальнейшим доказательством тому, что Павел имел в виду дела, предписанные законом Моисея Евреям, послужат правила для Евреев, которые в писаниях Моисея названы законами, и поэтому являются делами закона:
Вот закон о приношении хлебном. Левит 6:14 сл.
Вот закон о всесожжении, о приношении хлебном, о жертве за грех, о жертве повинности, о жертве посвящения. Левит 7:37.
Вот закон о животных и о птицах. Левит 11:46, 47.
Вот закон о родившей сына или дочь. Левит 12:7.
Вот закон о язве проказы. Левит 13:59; 14:2,32,54,57.
Вот закон об имеющем истечение. Левит 15:32.
Вот закон о ревности. Числа 5:29,30.
Вот закон о Назорее. Числа 6:13,21.
Вот закон об очищении. Числа 19:14.
Вот закон относительно рыжей коровы. Числа 19:2.
Вот закон для царя. Втор. 17:15-19.
На самом деле, вся книга Моисея называется “Книга Закона” (Втор. 31:9,11,12,26; а также Лука 2:22; 24:44; Иоанн 1:45; 7:22,23; 8:5). К сказанному они добавили, что читали у Павла, что надо жить, соблюдая Десять Заповедей, и что закон исполняется милосердием (Рим. 13:8-11). Он говорит также, что есть те три: вера, надежда, любовь, из которых любовь – величайшая (1 Кор. 13:13), из чего ясно, что он не ставил веру первой. Для обсуждения всех этих предметов, по их словам, они и собрались.
Однако, чтобы не беспокоить их, я удалился; и вот, они снова стали выглядеть козлами, иногда лежащими, иногда стоящими, но от стада овец они отвернулись. Казалось, что они лежали, когда они занимались обсуждением, и вставали, когда приходили к заключению. Но я внимательно следил за их рогами, и к своему удивлению заметил, что рога у них на голове казались то направленными вперёд или вверх, то загнутыми к спине и, наконец, указывающими совсем в противоположную сторону. Затем они вдруг обернулись к стаду овец, но при этом всё равно выглядели козлами. Я подошёл к ним снова и спросил: “Чем вы теперь занимаетесь?” Они ответили, что пришли к выводу, что одна только вера порождает добрые дела милосердия, как дерево – плод.
В этот момент грянул гром, сверху сверкнула молния, и тут же между двух стад появился ангел, который крикнул стаду овец: “Не слушайте их. Они не бросили ещё своей прежней веры в то, что одна только вера оправдывает и спасает, а милосердие в делах не играет никакой роли. И вера – это не дерево; человек – дерево. Покайтесь и обратите взгляды к Господу, и у вас будет вера; пока вы не сделали этого, ваша вера не имеет в себе никакой жизни”.
Тогда те козлы, чьи рога были загнуты назад, захотели присоединиться к овцам. Но стоявший между ними ангел разделил овец на два стада, и сказал тем, что слева: “Идите к козлам; но предупреждаю вас, что придёт волк и утащит их, и вас с ними”.
После того, как два стада овец разделились между собой, и те, что слева, услышали угрожающие слова ангела, они переглянулись и сказали: “Надо поговорить со своими прежними товарищами”. И левое стадо обратилось к правому со словами: “Зачем вы покинули наших пастырей? Разве вера и милосердие не едины, как едины дерево и его плод? Ведь дерево через ветви свои продолжается в своём плоде. Если отломить кусочек ветки, соединяющей дерево и плод, то плод будет потерян, не так ли? А вместе с ним и семя, из которого могло бы вырасти новое дерево. Спросите своих священников, не так ли это?”
Те спросили священников, они же окинули взглядом остальных, подмигивавших им, чтобы они сказали, что это так, и ответили: “Вы хорошо сказали; но что касается продолжения веры в добрых делах, как дерева в плодах, мы знаем множество тайн, которые не к чему сейчас открывать. Та цепь, или нить, которая связывает веру и милосердие, имеет множество узлов, распутать которые можем только мы, священники”.
Тут встал один из священников правого овечьего стада и сказал: “Для вас они ответили “Да”, но для своих – “Нет”, потому что они думают не то, что говорят”. “Как же они думают? – спросили остальные. – Разве они думают не так, как учат?”
“Нет, – ответил он, – они думают, что любое добро милосердия, называемое добрым делом, которое человек делает ради спасения и вечной жизни, ни в малейшей степени не является добром, потому что, делая добро от себя, человек сам хочет спасти себя, требуя себе праведности и заслуги единственного Спасителя. Они думают, что это относится к любому доброму делу, которого он желает и знает о своём желании. Поэтому они утверждают, что между верой и милосердием вообще нет связи, и что добрые дела не поддерживают и не сохраняют веру”.
Но из левого стада сказали: “Ты наговариваешь на них. Разве не проповедовали они милосердие и его дела, которые они называли делами веры, открыто и во всеуслышание?”
“Вы не понимаете их проповедей, – ответил он. – Из присутствующих только духовенство в состоянии уловить их смысл и понять их. То, что они имеют в виду – это лишь нравственное милосердие и его общественные и гражданские дела. Они называют эти дела делами веры, но это определённо не так. Ведь атеист может делать их с тем же успехом и под той же вывеской. Поэтому они и сказали в один голос, что никто не спасается никакими делами, а одной только верой. Возьмём пример для пояснения этого. Они говорят, что яблоня приносит яблоки, но если человек делает добро ради спасения, точно так же, как яблоня в непрерывном продолжении своём приносит свои яблоки, то такие яблоки – гнилые и червивые изнутри. Они говорят также, что лоза приносит виноград, но если человек станет делать духовные добрые дела, как лоза приносит виноград, то его виноградины будут горькими”.
Тогда его спросили: “Что же такое для них те добрые дела милосердия, которые они называют плодами веры?”
Он ответил: “Они, возможно, считают их чем-то невидимым, расположенным рядом с верой, но не соединённым с ней. Это нечто вроде человеческой тени, которая следует за ним сзади, когда он идёт в сторону солнца, и которую он не может увидеть, не обернувшись назад. Или, я бы сказал, что они подобны лошадиным хвостам, которые теперь во многих селениях обрезают, говоря: “Какая польза от них? Они ни для чего не служат, а если их оставлять у лошадей, то они быстро грязнятся””.
Слыша это, некто из левого стада овец пришёл в негодование и сказал: “Какая-то связь всё равно должна быть, иначе как же их можно называть делами веры? Возможно, добрые дела милосердия вводятся Богом в то, что человек делает по собственной воле, при помощи какого-то наития, скажем, какого-то предрасположения, озарения, вдохновения, побуждения, или при помощи возбуждения желания какими-то безмолвным восприятием мысли, и наставления, отсюда происходящего, искреннего раскаяния и укоров совести, послушания Десяти Заповедям и Слову – детского или мудрого, или при помощи ещё каких-то подобных средств. Как же иначе можно называть их плодами веры?”
“Их так называть нельзя, – ответил на это священник. – И даже если они говорят, что нечто подобное происходит, то всё равно их проповеди переполнены словами, доказывающими, что эти дела – не от веры. Есть ещё и другие, которые учат, что так бывает, но это – лишь знак веры, а не узы, связывающие её с милосердием. А некоторые предполагают, что соединение происходит при помощи Слова”.
Тогда его спросили: “А разве не так происходит соединение?” Но он ответил: “Они мыслят по-другому. Они воображают, будто соединение происходит одним только слушанием Слова. Ибо, по их убеждению, все умственные и волевые способности человека в делах, касающихся веры, нечисты и заражены стремлением к заслуге, поскольку в духовных делах человек способен понимать и хотеть чего-либо, трудиться или сотрудничать не более чем полено”.
Между тем некто, услышав, что о человеке в отношении всего, что относится к вере и спасению, думают такое, сказал: “Я слышал как-то, что один человек сказал: “Я насадил виноградник. Теперь буду пить вино, пока не напьюсь пьян”. А другой человек спросил его: “Будешь ли ты пить вино из своего кубка своей собственной рукой?” “Нет, – ответил тот, – я буду пить из невидимого кубка невидимой рукой”. “Ну, – сказал другой, – в таком случае ты никогда не захмелеешь!””
Чуть позже этот же человек сказал: “Послушайте меня! Говорю вам, пейте вино понимания Слова. Разве вы не знаете, что Господь есть Слово? Не от Господа ли Слово? И не в нём ли Он, следовательно? Если же вы делаете добро по Слову, разве не от Господа вы его делаете, и не в соответствии с Его словами и Его волей? Если вы при этом обратите взгляды к Господу, то Он и поведёт и научит вас, и вы будете делать Господние дела сами от себя. Тот, кто делает нечто по велению царя, в соответствии с его словами и наставлениями, скажет ли: “Я делаю это в соответствии со своими собственными словами, или указаниями, и от своего собственного желания”?
Затем он повернулся к духовенству, и сказал: “А вы, служители Бога, не вводите стадо в заблуждение”. Услышав это, большая часть левого стада отошла и присоединилась к правому стаду.
Тогда заговорили некоторые из духовенства: “Мы слышали сейчас то, чего никогда не слышали раньше. Но мы – пастыри, мы не бросим овец”. И они пошли с ними, говоря: “Как можно говорить: “Я делаю это от себя”, если делаешь нечто по Слову, а значит, по велению Господа, в соответствии с Его словами и Его волей? Тот, кто делает нечто по велению царя, в соответствии с его словами и волей, скажет ли: “Я делаю это от себя”? Теперь понятно, что в том было Божественное провидение, чтобы связь между верой и добрыми делами, признаваемая членами Церкви, не была найдена. Она не могла быть найдена, потому что её не могло быть; ведь не существовало веры в Господа, который есть Слово, и поэтому не было веры по Слову”.
А остальные священники, которые были из стада козлов, удалились, размахивая шляпами и крича: “Одна вера, одна вера, да здравствует одна вера!”
507. Пятый опыт.
Как-то в беседе с ангелами мы пришли к вопросу о стремлении к злу, которое всякий человек получает при рождении. “В том мире, где я живу, – сказал один из них, – охваченные вожделением представляются нам, ангелам, подобными глупцам, хотя самим себе они кажутся исчерпывающе мудрыми. В связи с этим, для того, чтобы вывести их из этого безрассудства, им попеременно позволяют то впадать в него, то оставаться в разумном состоянии, которое у них заключено во внешнем. Когда они находятся в этом состоянии, они видят, сознают и признаются, что они безумны. Но они всё равно стремятся переменить своё разумное состояние на безумное, вырываясь таким образом как бы из принуждения и неудовольствия в свободу и наслаждение. Так что не разумность внутренне радует их, а вожделение.
Есть три наиболее общих вида любви, которые составляют от рождения человека: любовь к ближнему, она же любовь приносить пользу, – это любовь духовная; любовь к миру, она же любовь к богатству, – это материальная любовь; и любовь к себе, она же любовь к господству над другими, – это телесная любовь. Тот истинно человек, у кого любовь к ближнему, или любовь приносить пользу, составляет голову, любовь к миру, или любовь к приобретению богатств, составляет грудь и живот, а любовь к себе, или любовь властвовать, составляет ноги и ступни. Но если голову составляет любовь к миру, то человек является человеком, но только горбатым. А если голову составляет любовь к себе, то такой человек подобен стоящему скорее на руках, чем на ногах, головой вниз, с поднятым вверх задом.
Если любовь приносить пользу составляет голову, а две остальные, по порядку, – туловище и ноги, человек является в небесах с лицом как у ангела и с восхитительной радугой вокруг головы. Если голову составляет любовь к миру, или к богатству, с небес кажется, что лицо у него бледное, как у трупа, а вокруг головы у него – жёлтое кольцо. Если же голову составляет любовь к себе, то есть любовь к власти над другими, то с небес кажется, будто у него тёмное лицо со слабым огненным свечением и белое кольцо вокруг головы”.
Тут я поинтересовался: “А что изображается этими кольцами вокруг головы?” Они ответили: “Ум. Белое кольцо вокруг головы человека с сумрачно горящим лицом показывает, что его ум ограничен внешним, или непосредственным его окружением, и что его безумие находится в его внутреннем, или внутри него. Кроме того, такой человек умён, пока он в теле, когда же в духе – глуп. Никто не может стать мудрым в духе иначе как Господними стараниями; это происходит, когда человек возрождается и творится Господом заново”.
Вслед за тем слева раскрылась земля и я увидел поднимающегося сквозь отверстие дьявола с тёмным горящим лицом и с белым кольцом вокруг головы. “Кто ты?” – спросил я. “Я Люцифер, – ответил он, – сын зари. Я был низвергнут за то, что хотел быть подобным Всевышнему, как описано у Исаии в главе 14”. На самом деле он не был Люцифером, он только так думал. “Раз тебя низвергли, – спросил я, – как же ты смог снова подняться из ада?” Он ответил: “Там я дьявол, а здесь – ангел света. Разве не видишь белого кольца вокруг моей головы? И если захочешь, ты увидишь, что среди нравственных людей я нравственный, среди разумных – разумный, среди духовных – даже духовный. Мне удавалось даже проповедовать”.
“И о чём же ты проповедовал?” – спросил я. “Против обманщиков, против прелюбодеев и всех видов адской любви. Я на самом деле называл себя дьяволом Люцифером и навлекал таким образом на себя проклятия. За это меня вознесли в восхвалении до небес, и поэтому назвали сыном зари. К моему собственному удивлению, стоя за кафедрой, я не мог думать ни о чём, кроме того, чтобы говорить благопристойно и правильно. Но причина этого была открыта моему разуму: я был тогда в своём внешнем, которое при этом было отделено от внутреннего. Однако, несмотря на это откровение, я всё же не мог измениться, поскольку я считаю себя выше Всевышнего, и у меня хватает гордости противостоять Ему”.
“Как же ты мог говорить об этом, когда ты сам мошенник и прелюбодей?” – спросил я. “Когда я в своём внешнем, то есть в теле, я другой, нежели когда я во внутреннем, то есть в духе, – ответил он. – Телом я ангел, тогда как духом – дьявол. Ибо когда я в теле, я во власти разума, но когда я в духе, я во власти воли; разум поднимает меня вверх, а воля тянет вниз. Когда я под властью разума, вокруг моей головы – белое кольцо; когда же разум полностью подчинён воле и становится её творением, а таков наш последний удел, это кольцо темнеет и исчезает. Когда это произойдёт, я не смогу уже больше выбираться наверх, в этот свет”.
Тут он заметил ангелов, бывших со мной, и в тот же миг его лицо покраснело, голос стал резким, и он потемнел вместе со своим кольцом вокруг головы. Затем он провалился обратно в ад через то же отверстие, из которого вышел. Мои спутники сделали из всего увиденного и услышанного вывод, что не разум, а воля определяет качества человека, поскольку воля без труда переманивает разум на свою сторону и подчиняет его себе.
Тогда я спросил ангелов, откуда у дьяволов разумность. Они ответили: “Они получают её от славы любви к себе, ибо любовь к себе окружена славой, которая является в виде сияния её огня, и эта слава возносит разум едва ли не в небесный свет. Чей угодно разум может быть возвышен соразмерно его знаниям, однако воля может быть возвышена только жизнью по истинам, которым учат Церковь и рассудок. Вот почему даже атеисты, которые по любви к себе похваляются своей известностью и гордятся своим умом, в большей степени, чем другие, обладают разумностью. Однако же так бывает только тогда, когда они пребывают в мышлении своего разума, а не тогда, когда они позволяют своей воле выражать её любовь. Внутренним человеком владеет любовь воли, тогда как мышление разума владеет внешним”.
Далее один из ангелов рассказал, почему человек состоит из трёх видов любви: к служению, к миру и к себе. Причина в том, что человек таким образом может в мыслях направляться Богом, и при этом мыслить совершенно будто бы от себя. Он сказал, что высшие области человеческого ума обращены вверх, к Богу, средние – по сторонам, к миру, а нижние – вниз, в тело. И поскольку эти последние направлены вниз, человек мыслит будто бы сам по себе, хотя на самом деле – под руководством Бога.
508. Шестой опыт.
Однажды передо мной явился величественного вида храм; он был квадратным в плане, с крышей в форме короны, сводчатой сверху, с поднятым нижним краем. Все стены его были сплошь окна из хрусталя, а двери были перламутровыми. Внутри него, в юго-восточной части находилась кафедра, на которой справа лежало открытое Слово, окружённое сиянием, струившимся вокруг и освещавшим всю поверхность кафедры. Посреди храма находилось святилище с занавесями спереди, которые в тот момент были подняты, и внутри был виден золотой херувим с мечом, вращавшимся в его руках во все стороны.
Во время размышления над увиденным мне было дано наитие о смысле каждой детали. Храм означал новую Церковь; двери из перламутра – вступление в неё; окна из хрусталя – истины, озаряющие её; кафедра – священников и их проповеди; Слово на ней, открытое и освещающее поверхность кафедры, – откровение его внутреннего, духовного смысла; святилище посреди храма – соединение этой Церкви с ангельскими небесами; золотой херувим внутри него – Слово в его буквальном смысле; вращающийся меч в его руках означал, что этот смысл можно оборачивать так или иначе, в зависимости от того, относительно какой истины он употребляется. То, что занавеси перед херувимом были подняты, означало, что Слово теперь открыто.
Позже, подойдя поближе, я прочитал надпись над дверью: “Теперь можно”. Это означало, что теперь можно проникать разумом в тайны веры.
При виде этой надписи я задумался о том, как опасно проникать разумом в догматы веры, составленные на основе своего собственного разумения и его лжи, а тем более стремиться подтвердить их, цитируя Слово. Это приводит к тому, что разум закрывается сверху, а затем мало помалу и снизу, до такой степени, что богословие становится не только ненавистным, но даже совсем уничтожается в уме, как письмена на бумаге книжными червями или шерсть платья молью. Разум такого человека интересуют уже только государственные дела той страны, где он проживает, поскольку они касаются его жизни, гражданские дела, касающиеся его работы, и домашние дела его семьи. И во всех этих делах он постоянно преклоняется перед природой, которую любит за соблазны её наслаждений, как идолопоклонник любит золотую статуэтку на своей груди.
Таким образом, поскольку догматы современных Христианских Церквей составлены не по Слову, а по тому, что люди придумали собственным умом, и по сложившимся у них поэтому ложным понятиям, некоторые из которых были подтверждены Словом, Божественным провидением Господа среди Римских Католиков Слово было отобрано у мирян, тогда как среди Протестантов оставалось открытым, пока не было закрыто их расхожим высказыванием о том, что нужно подчинять разум их вере.
В новой же Церкви дело обстоит противоположным образом. Здесь позволено проникать при помощи разума во все её тайны и постигать их, а также подтверждать их Словом. Причина в том, что её учения – это последовательные ряды истин, открытых Господом через Слово, и доказательство их при помощи доводов рассудка постепенно всё больше и больше открывает разум сверху. Так разум возвышается в тот свет, которым пользуются ангелы; этот свет в сущности является истиной, и благодаря ему признание Господа Богом небес и земли сияет во всей своей славе. Вот что означала надпись “Теперь можно” над дверями; раздвинутые занавеси перед херувимом в святилище означали то же самое. Ибо это правило новой Церкви – что ложь закрывает разум, а истины открывают.
Вслед за тем я увидел нечто, похожее на младенца, держащего в руке лист бумаги. По мере того, как он приближался, он делался больше ростом, и наконец стал мужчиной среднего роста. Это был ангел из третьих небес; все они на расстоянии кажутся младенцами. Подойдя ко мне, он протянул мне бумагу. Но поскольку она была написана теми закруглёнными буквами, которыми обычно пишут в этих небесах, я вернул бумагу с просьбой объяснить мне смысл написанного словами, понятными моему мышлению.
“Вот что здесь написано, – отвечал он. – Отныне постигайте те тайны Слова, которые раньше были скрыты, ибо каждая из них – это зеркало, в котором мы видим Господа”.